"Рэй Дуглас Брэдбери. Бритье по высшему разряду" - читать интересную книгу автора

знайте!
Посетители уставились в пол. Парикмахер, прочистив горло, набросил на
Джеймса Мэлоуна свежую простыню. Под ней торчали пистолеты, как пара белых
островерхих шатров. Для острастки Мэлоун постучал рукоятью о рукоять и
вернул пистолеты в прежнее положение.
- Работай, - приказал он парикмахеру, не глядя в его сторону. - Сперва
побриться, а то вся морда чешется, потом постричься. А вы, охламоны, справа
налево, готовьтесь байки травить. Да чтоб не занудно было. Веселите меня,
пока цирюльник тут хлопочет. Давненько меня никто не веселил. Вот ты,
крайний, начинай.
Горожанин, выдернутый из уютного кресла, мало-помалу опомнился,
вытаращил глаза и с трудом заговорил, как после удара в челюсть.
- Знавал я одного типа... - выдавил он, бледнея. - Так вот, стало
быть...
Не обращая на него внимания, Джеймс Мэлоун обратился к парикмахеру.
- Эй, ты, бритье обеспечь по высшему разряду. Кожа у меня нежная, и сам
я парень видный, если щетину сбрить, - просто долго по горам таскался, а
золотишка так и не намыл, потому сегодня и не в духе. Заруби себе на носу:
порежешь - убью. Выступит на физиономии хоть капелька крови - всажу в тебя
пулю. Усек?
Брадобрей молча кивнул. В парикмахерской стало тихо. Никто не смеялся и
не травил байки.
- Чтобы ни кровинки, ни царапины, понял? - повторил Джеймс Мэлоун. - А
то спать тебе на полу вечным сном.
- Я семейный человек, - произнес парикмахер.
- Да хоть мормон с шестью женами и выводком мелюзги. Одна царапина - и
тебе конец.
- Детишек у меня двое, - сказал парикмахер. - Дочка и сын.
- А мне плевать, - оборвал Мэлоун, устроившись поудобнее и закрыв
глаза. - Поехали.
Парикмахер подготовил горячие салфетки и принялся накладывать их на
лицо Джеймсу Мэлоуну; тот ругался и вскрикивал, размахивая пистолетами под
простыней. Когда горячие салфетки были сняты, а щетину стала покрывать
горячая пена, Джеймс Мэлоун все еще продолжал сыпать проклятьями и угрозами,
а побледневшие посетители, которых он держал на мушке, боялись шевельнуться.
Трое других парикмахеров стояли как истуканы за спинками кресел; несмотря на
летнюю жару, в помещении стало холодно.
- Почему ничего не слышу? - рявкнул Джеймс Мэлоун. - Не можете травить
байки - будете петь. А ну, заводи "Клементину" в четыре глотки! Кому
сказано? Повторять не стану.
Парикмахер трясущейся рукой правил бритву.
- Мистер Мэлоун, - осмелился он обратиться к клиенту.
- Заткнись и работай. - Мэлоун запрокинул голову и скривился.
Парикмахер еще немного поводил бритвой по ремню и окинул взглядом
присутствующих. Потом кашлянул и спросил:
- Все слышали, что говорил мистер Мэлоун?
Мужчины молча закивали.
- Слышали, как он грозился меня пристрелить, - продолжал парикмахер, -
если только у него выступит хоть капля крови?
Они опять кивнули.