"Юрий Божич. Вечер трудного дня" - читать интересную книгу автора

- Малкова - забыла? Ну, с бородой такой мужик, в синем свитере...
Фотокором зовут.
Она собирается что-то объяснять. Потом машет рукой - мол, все равно.
Под собственный смех женщинки удаляются.
Я склоняюсь над столом. В тексте - чуть ли трубный глас архангела
Гавриила: "Анализ онкозаболеваний показывает..." В общем, ложись, товарищ,
смерть пришла! Заголовок соответствующий: "Земля тревоги нашей". Стейнбек,
блин.
Господи, Господи!.. Статисту дали роль борца.
А тут еще эти выборы!.. Народ на них тянет, как беременных на
солененькое. Не обходится без курьезов. Один соискатель накануне притащил
мне доклад: "Новое в периодической системе Менделеева". С порога заявил:
- Пока коммунисты у власти, этого не опубликуют.
И ушел.
Я почесал затылок: при чем здесь, спрашивается, выборы? Однако и
коммунисты - тоже хороши! Ведут себя явно вызывающе: можно подумать, что они
в сговоре с Менделеевым.
Вытащил доклад, перевернул пару страниц. Позвонил Есипу. Кандидат наук,
думаю, химик - пусть разбирается.
- Кто-кто? - переспросил Владимир Петрович.
Я повторил имя посетителя.
Есип, слышу, погрузился в улыбку.
- Мы с ним, - говорит, - когда-то вместе на кафедре работали. Однажды
он подходит ко мне и говорит:
"- Знаешь, Келдыша нет.
- Как нет? - удивляюсь.
- Нет и все.
- Ч-черт! Что, умер, что ли?
- Нет. Просто нет.
- Ну, может, уехал куда, в командировку?..
- Нет, - говорит. - Я сегодня позвонил в Академию Наук, попросил:
позовите Келдыша. А мне отвечают: его нет.
- Может, он пописять пошел!..
- Если бы пошел, так бы и сказали. А то ведь сказали: нет. Понял? Нет
его. Совсем нет. Понял?
- П-понял, - говорю."
Есип смеется.
- Ясно, - отвечаю. - Келдыша нет. Менделеев - полное говно. Весь мир -
бардак.
- Кстати, - интересуется Владимир Петрович, - вы в курсе - завтра в
Северодонецке митинг?
- Откуда мне знать? Я ж в газете работаю. А вы что, ангажируете?
Наутро - смутная атмосфера стрелецкой казни. В центре площади -
деревянный помост, на котором батрачит микрофон. Народ бродит, как сусло.
Есип вдруг спрашивает:
- Вы знаете, что Рубежное основали запорожцы?
Этого, думаю, мне только не хватало. Видимо, есть особый шарм: в
Копенгагене выяснять детали Бостонского чаепития. Мы протискиваемся ближе к
оратору. Над толпой, как мишень при стрельбе по "бегущему кабану",
поднимаются и опускаются лозунги. Некоторые выглядят как-то незакончено.