"Элизабет Бойл. Любовь сильнее расчета " - читать интересную книгу автора

Элизабет БОЙЛ
Перевод с английского Е.П. Ананичевой. OCR Angelbooks


ЛЮБОВЬ СИЛЬНЕЕ РАСЧЕТА


Литературный ПОРТАЛ


http://www.LitPortal.Ru #


Анонс

Огромные долги и три юные племянницы - такова оказалась цена, которую
беспутный Мейсон Сент-Клер заплатил за доставшийся ему по наследству титул
графа Эшлина. Спасти положение могло лишь одно - выгодные браки всех трех
девушек. И тогда в фамильном поместье появилась таинственная Райли,
красавица с весьма сомнительной репутацией. Только она в силах превратить
нескладных дебютанток в завидных невест. Только она способна опутать Мейсона
сетью изысканного, тончайшего обольщения и зажечь в его пресыщенной душе
пламя подлинной, огненной страсти.

Пролог

Лондон, 1772 год

За дверью комнаты, в которой завтракала графиня, послышались
возмущенные крики:
- Мама, куда вы меня отправляете? Вы не можете прятать меня всю жизнь!
Призвав на помощь все свое самообладание и врожденное умение выходить
из затруднительного положения, доставшееся ей от благородных предков, леди
отставила чайную чашку и невозмутимо ждала продолжения бунта. В тот момент,
когда она поднесла к губам салфетку, в комнату ворвалась ее дочь Элиза.
Следом за ней вбежали два лакея. Оба выглядели испуганными и виноватыми. Они
пытались вывести Элизу обратно в коридор.
Графиня не успела сделать выговор лакеям - возмущенная дочь вырвалась
из их рук и стремительно бросилась к матери.
- Что вы теперь собираетесь делать, мама? - закричала Элиза, стукнув
кулаком по столу, отчего тонкая фарфоровая чашка подскочила и звонко
звякнула о блюдце. - Упрятать меня в сумасшедший дом? Я жду ребенка. Я -
замужняя женщина, а не шлюха из портовой канавы!
От грубых слов дочери графиня побледнела. Она кашлянула и мановением
руки выслала из комнаты застывшую с раскрытым ртом горничную и опешившего
дворецкого. Кивком она отправила вслед за ними и лакеев. Когда их торопливые
шаги замерли вдали, графиня аккуратно отложила в сторону салфетку, взяла
трость с золотым набалдашником и, не спуская глаз со своего единственного
ребенка, поднялась из-за стола.
В комнате наступила напряженная тишина.