"Людмила Бояджиева. Сердце ангела " - читать интересную книгу автора

высокую, в чем-то неброско-бежевом, с прижатыми к груди цветами и чуть
испуганной улыбкой. "Ничего особенного, - подумал он. - Славненькая". И
даже не вспомнил о том, что выражение детской наивной беззащитности - всего
лишь одна из профессиональных масок, используемая для обольщения толпы
ловкой моделькой. Буркину вдруг стало приятно защищать Виту - такую милую,
без всяких звездных закидонов, глядящую на российских граждан с робким
приветливым любопытством.
Гостья любезно отвечала на приветствия и ничего не изображала - ни
королевского высокомерия, ни чрезмерной радости. Зря, видно, болтали
подруги, что образ славной девочки, потерявшейся в дебрях рекламного
бизнеса, - привычная роль миллионерши. И не напрасно жалели её
доброжелатели, считая милой крошкой, живой куклой с доброй душой, которой
играют ловкие оборотистые дельцы. "Вон хмурый толстяк, одетый как
"мистер-твистер", коршуном рядом вьется и по сторонам зыркает - не иначе
приставлен ихними спецслужбами для предотвращения утечки информации.
Наверно, ещё и в постель лезет. "Сволочь пузатая! Да, тут никаких миллионов
не захочешь", - решил Буркин и открыл дверь - по протоколу встречи настал
момент его выхода. Начальнику предстояло проследить за движением гостей
через зал вплоть до посадки в белый "линкольн", ожидающий у подъезда.
Подальше, в сопровождении "мерседесов" с мигалками, возмутительница
спокойствия покатит в "Метрополь", вызывая головную боль у других
ответственных за её сохранность лиц.
"С глаз долой - из сердца вон", - этой присказкой неизменно провожал
гостей далеко несуеверный Буркин и мысленно крестился, если встреча прошла
без ЧП. Теперь, глядя вслед удаляющейся девушке, он пожалел о чем-то
несостоявшемся, - возможно, о героической схватке за жизнь и честь Виты с
какой-нибудь бандой, прорвавшейся на территорию аэропорта. А, может, о
знакомстве, которое вполне могло бы состояться, вступись подполковник
Буркин за честь и достоинство гостьи. Мысли эти были из разряда
"парфюмерных грез" - из того сказочно-наивного мира, к которому
принадлежала мисс Джордан. Но подполковник расслабился, забыл произнести
ритуальную фразу и был наказан. На пути начальника выросла троица, которая
сразу ему не понравилась. Хотя на любого другого гражданина, несомненно,
произвела бы приятное впечатление. Два обаятельных крепыша в строгих
костюмах вели под руки несколько огорченного чем-то приятеля, тоже человека
весьма солидного, в добротной кожаной куртке и хорошо отутюженных брюках.
Он упорно смотрел себе под ноги, представив взгляду подполковника едва
прикрытое редкими сивыми прядями темя. Буркин молча впустил визитеров в
кабинет и запер дверь.
- Вот, изъяли у гражданина... - раскрыв паспорт, левый охранник
прочел, - Соловья Савелия Фридриховича. - Паспорт и пистолет системы ТТ
легли на стол начальника.
- Задержанный извлек оружие из внутреннего кармана куртки с намерением
произвести выстрел в тот момент, когда гости начали спускаться по лестнице.
Ему удалось прорваться к самому барьеру, - пояснил второй.
Подполковник тяжело вздохнул. Стало очевидно, что дежурство затянется.
- Состояние? - коротко спросил он.
- Признаков наркотического или алкогольного опьянения нет, - отчеканил
левый.
- Да какого же лешего, гражданин Соловей, вы целились в женщину? Она