"Симона де Бовуар. Сломленная" - читать интересную книгу автора

- Скоро Тальбо и о тебе скажет: "Это величина". К тому идет.

Он рассердился. Стал с большим, чем обычно, жаром упрекать меня, что я
не интересуюсь его работами, не придаю значения его успехам'. Он сказал, что
ему неважно мое уважение "в общем", если в части меня никогда не трогает то,
что он делает. В его тоне было столько желчи, что я похолодела:

- Ты разговариваешь со мной - как с врагом!

В течение десяти лет я проводила руками Мориса захватывающие
исследования о взаимоотношениях врача и больного. Я была непосредственной
участницей, давала ему советы. И эту связь между нами, такую важную для
меня, он решил порвать. Следить за его успехами издали, пассивно, признаюсь,
у меня не было никакого желания. Да, я к ним безразлична: он восхищает меня
как человек, а не как ученый. А ведь он любил меня за искренность. Не могу
поверить, что этим я ранила его самолюбие. Столь низменные чувства не
свойственны Морису. Или свойственны, и Ноэли научилась их использовать? Как
отвратительно даже подумать такое. Все смешалось в моей голове. Я верила,
что знаю, кто такая я, кто такой он, и вдруг я ни его, ни себя не узнаю.

Воскресенье, 6 декабря. Когда подобное случается с другими, то кажется,
что это вполне ординарное событие, легко поддающееся анализу, а потому легко
преодолимое. Но когда это случается с вами, действительность
головокружительна в своем неправдоподобии, и вы обречены на немыслимое
одиночество.

В те ночи, когда Морис у Ноэли, я боюсь спать и боюсь не спать. Эта
пустая кровать рядом со мной, эти нетронутые холодные простыни... Я напрасно
принимаю снотворное: мне снятся сны. Часто во сне я теряю сознание от горя.
Я стою парализованная под взглядом Мориса, и в душе моей - все страдания
мира. Я жду, что он бросится ко мне. Он окидывает меня равнодушным взглядом
и уходит все дальше и дальше.

Раньше я говорила себе: смерть - единственное непоправимое несчастье.
Если он бросит меня, я сумею это пережить. Смерть внушала ужас своей
возможностью. Разрыв казался поправимым, ибо я не представляла, что это
такое. Но сейчас я думаю, если бы он умер, я бы знала, что потеряла и что
такое я сама. В действительности же - я больше не знаю ничего. Моя жизнь,
оставшаяся позади, полностью разрушена, как при землетрясении, когда земная
твердь поглощает себя самое. Вы убегаете все дальше, а она с жадностью
пожирает себя за вашей спиной. Возврата нет. Исчез дом, и деревня, и вся
долина. Даже если остаться в живых, не будет больше ничего, даже того места,
которое принадлежало вам на земле.

Я просыпаюсь такой разбитой, что, если бы в десять часов не приходила
служанка, я бы целый день оставалась в постели, как делаю это по
воскресеньям, - до полудня, а то и целый день, если Морис не приходит
обедать. Мадам Дормуа чувствует, что что-то не так. Унося поднос с
завтраком, она говорит с укоризной: