"Луи Анри Буссенар. Наедине со змеей" - читать интересную книгу автора

Луи Анри Буссенар

Наедине со змеей

Индейская пирога пристала к берегу Марони ниже Сен-Эрмина. Я в
сопровождении негров, носивших звучные имена - Ромул и Морган[1], -
спрыгнул на землю.
За отсутствием водных путей передвижения - речушки, ручейка, заливчика
или хотя бы болотца - дальше до прииска, где меня ожидали друзья, пришлось
добираться пешком.
Генипа, лодочник-индеец, должен был дожидаться нас на своем
"суденышке", не удаляясь далеко от берега.
Мы сразу же оказались в густом тропическом лесу. Негры, не слишком
отягощенные небогатым багажом, бодро зашагали по тропинке, которую здесь
гордо называют "дорогой к прииску". Ее никак нельзя было назвать
живописной: узкая, едва различимая, она вилась среди одиночных деревьев,
терялась в зарослях кустарников, уступая место грудам камней, холмам и
лощинкам, - короче, напоминала больше дорогу в ад, чем в золотой рай.
Двадцать четыре километра, или шесть французских лье, в условиях
тропического климата! Тело заливают потоки пота, а ужасная жара иссушает
все твое существо до самого мозга. И бесконечные видения - разбитый сосуд с
льющейся водой, холодная комната и даже сырой погреб...
Шесть лье... восемь часов пути с короткими остановками для скромной
трапезы!
Но вот наконец показались красивые хижины, сложенные из ценных пород
местных деревьев так искусно, что их высоко оценил бы любой, самый
требовательный краснодеревщик.
Вскоре стал виден и сам прииск - открытая площадка для разработки
золотых залежей. Рабочие - негры, индусы, китайцы, всего человек пятьсот -
возвращались домой. Внезапно раздались выстрелы. Это, не жалея пороха, меня
приветствовали друзья, салютуя ружейной пальбой. Дружеские объятия и потные
рукопожатия! Сердечные слова приветствия, ласкающие слух, отвыкший от
родной французской речи!
Прежде всего мне дают утолить жажду, затем усаживают за стол. Однако и
пили и ели мы не слишком много. Я смертельно устал, поэтому отправился
спать с заходом солнца (темнота в этих местах наступает рано - после шести
часов вечера).
Мне была отведена единственная в доме кровать - кустарной работы,
массивное ложе из эбенового и розового дерева[2], с матрацем, набитым
маисовыми листьями. Оно было застелено тонким бельем и покрыто одеялом,
наличие которого здесь казалось более чем странным. У изголовья стоял
небольшой сейф с золотыми слитками на сумму в 300 тысяч франков.
Три моих товарища, Казальс, Изнар и Лябурдетт, единственные белые из
всего населения прииска, расположились на ночь на свежем воздухе в гамаках
возле веранды.
С огромным наслаждением я погрузился в сон, столь сладостный после
страшной усталости. Но посреди ночи вдруг проснулся, чувствуя, что
задыхаюсь. Что-то холодное, тяжелое давило на грудь. Смертельный страх
охватил меня. Хрипя и задыхаясь, я начал делать отчаянные усилия, чтобы
освободиться, но безуспешно.