"Луи Буссенар. Необыкновенные приключения Синего человека (другой перевод - "Голубой человек")" - читать интересную книгу автора

обращением, погладил его по голове. Разомлев, пернатый закрыл глаза и
заурчал: ара!.. ара!..
- Чудесно! Вот я и укротитель попугаев! Нечего сказать - положение,
достойное почтенного парижского коммерсанта, отправившегося в Бразилию,
чтобы удвоить состояние и добыть приданое дочери. А вы, Аглая Обертен,
урожденная Ламберт! Небось ждете не дождетесь своего мужа, мечтаете стать
патронессой! Как вам мои успехи? Здорово подсуетился, а?! Не снится ли мне
весь этот кошмар? Не проснусь ли я сейчас в своей каюте на "Дораде", а
может, в собственной кровати в стиле Людовика Пятнадцатого, над лавкой
колониальных товаров? Мое путешествие, спасение Ивона, виселица, бокаирес,
Диаманта, побег, людоеды - не сон ли все это? Недаром говорят, что в жизни
случается всякое!.. Всякое!.. Оно конечно, занимательно, но подчас
происходит такое, что и в бреду не пригрезится: станешь, к примеру, синим да
попадешь в громадную клетку, полную громадных попугаев, таких же синих, как
и ты. Но ведь я не курю опиум или гашиш*, и голова у меня как будто в
порядке... Конечно, я не сумасшедший, однако, если эта трагикомедия не
прекратится, рискую помешаться. Надо заметить, что голод ощущается более чем
реально. Эти негодяи-индейцы готовят, кажется, обед, но им и в голову не
придет принести мне кусочек. Не могу же я, в самом деле, питаться товарищами
по несчастью!
______________
* Гашиш - наркотик, получаемый из смолы, которую выделяет индийская
конопля.

Пока Феликс рассуждал таким образом, сидя в клетке, Беника, Ивона и
Жана-Мари привели к одной из хижин, возле которой томился в одиночестве
индеец, вооруженный луком и копьем. Не слишком уютное убежище не имело
дверей, вход - привален двумя бревнами. Сопровождавшие пленников
индейцы-жандармы перекинулись парой слов с охранником, отодвинули бревна, в
образовавшуюся щель протолкнули двоих моряков и юнгу и заторопились на
площадь, где шли приготовления к празднику.
Как только трое друзей оказались внутри, запах гниения, разложившегося
мяса ударил им в нос, не позволяя дышать.
- Да это настоящая бойня! - в ужасе вскричал Беник.
- О дядя, - жалобно заскулил Ивон, - меня тошнит!
- Здесь полно трупов! - подал наконец голос и Жан-Мари.
Немного привыкнув к темноте и оглядевшись, они заметили на грязном,
липком полу неподвижные, окоченелые тела. Внезапно из угла послышались
стоны. Жан-Мари подошел ближе, нагнулся и в лучике света, едва проникавшем в
хижину, разглядел человека. Тот сидел, положив голову на колени.
- Кто вы? - спросил по-французски Жан-Мари.
Человек не отвечал.
Ивон, которому спазмы мешали говорить, собрав все же последние силы,
прошептал:
- Матрос, но ведь это же индеец.
- И правда, мой мальчик. Эй, приятель! - Теперь Кервен говорил на языке
урити. - Слышишь меня? Ты меня понимаешь?
- Да! - Человек поднял голову.
- Кто ты и что здесь делаешь?
Еле дыша, несчастный приоткрыл глаза, и крик, скорее даже хрип,