"Луи Буссенар. Семья тигров (Эпизод из путешествий по Гвиане) " - читать интересную книгу автора

Прошел час, другой. В полной тишине слышалось лишь тиканье часов.
Хотелось курить, но "мучитель" Казальс категорически запрещал делать это.
Время тянулось томительно долго. Я устыдился своего нетерпения, когда
вспомнил, как мой друг, неустрашимый Пертюизе, проводил под открытым небом
сотни ночей, выслеживая одного льва. Разве можно сравнить мои мелкие
неудобства, связанные всего лишь с ожиданием презренной кошки - ягуара, с
теми опасностями, которые поджидали на охоте черного гиганта из Ореса.
Из-под навеса вышел Жорж, бросил в печь очередную порцию свиного жира,
чтобы усилить огонь. Запахло печеным. Этим странным запахом Жорж почему-то
привлекал хищников. Я невольно усмехнулся подобной странной связи - ягуары и
запахи кухни.
- Нечего смеяться, - прошипел недовольно Казальс. - Мы вообще, кажется,
остались с носом. Тихо! А вот и они!
Святая правда! В кустах сначала послышался легкий шорох, потом
прерывистое жаркое дыхание. Животных все еще не было видно. Но их рычание
неслось с разных сторон. Осторожные звери несколько раз обходили поляну.
Этот кругообразный "променад" длился по меньшей мере целый час.
Мы замерли как статуи. Тишину по-прежнему нарушало лишь тиканье часов,
кастаньетное постукивание зубов еще более испуганного Моргана да
похрапывание плосколицего китайца. Добряк, оглушенный опиумом, сейчас
пребывал в краю сновидений, издавая не очень благозвучные храпы, как будто в
носу у него застрял мундштук от кларнета.
От бесконечного напряжения глаза устали и отказывались уже что-либо
различать. На какое-то мгновение мы прикрыли тяжелые веки.
Никого по-прежнему. Но шорохи ощущались уже ближе. Несомненно, запах
топленого жира притягивал животных. В двадцати метрах от края поляны уже
просматривалось огромное черное пятно. Сердце забилось сильнее, легкая
испарина покрыла ладонь правой руки, сжимающей ружье.
Стрелять, однако, было рано. Я еще недостаточно отчетливо видел
противника.
Оба мы оставались в гамаке, повернувшись спиной друг к другу, каждый
контролируя свой участок: Казальс - восточную часть леса, я - западную.
Прекрасная позиция, как вскоре подтвердилось.
Еле ощутимая дрожь моего ружья вызывала легкое шуршание гамака,
изготовленного из плотной хлопчатобумажной ткани, и этот шорох, по-видимому,
дошел до ушей животного. Зверь остановился и стал тревожно перебирать
когтями сухую землю. Я вскинул на плечо ружье, нацеливаясь. Хищник резко
повернул голову в мою сторону, издав короткий, гортанный звук. Его глаза
двумя фосфоресцирующими точками сверкнули сквозь черноту деревьев.
Я тихо спустил курок. Раздался оглушительный выстрел, ослепительное
зарево осветило поляну, окутав ее медленно расходящимся облачком дыма.
Мгновение ничего не было видно. Китайцы пробудились и жалобно запищали, как
стая попугаев. Жорж закричал во все горло:
- Они убиты. Оба!
- Как оба? - спросил Казальс, держа еще дымящийся карабин. - Вы разве
стреляли? - задал он мне вопрос.
- Да, а вы?
- Я тоже.
- Невероятно!