"Джон Боуман. Остров Демонов (fb2) " - читать интересную книгу автора (Боуман Джон)

ГЛАВА 11

Роберваль прогуливался по пустым галереям. Он ушел из тронного зала, когда Шабо увлек его покровителя, но перед встречей с адмиралом он хотел обдумать ту сцену, свидетелем которой только что был: невиданная щедрость благодарного короля. Картье было обещано все, чего он ни пожелает/ Роберваль осознавал великолепие его открытия, но больше всего его поразили открытые двери к богатству и титулам — его целовал сам король! За это можно было пойти на все, что угодно! А Картье был протеже адмирала. Именно Шабо сделал все это возможным. Он сделал так много для простого бретонского моряка! «Мы дружная семья», — сказал он.

Роберваль начал было грызть ногти, но, опомнившись, оглянулся вокруг. Галерея была пуста, так что он снова поднес руку ко рту. Если бы только Турнон так много не болтал! Его дядя! Дядя этого уродливого горбуна! когда он мог породниться с величайшим человеком во Франции после короля! Судьба всегда играла с ним недобрые шутки. Что он скажет Шабо, если встретит его? Должен быть какой-то выход. Он подумал о своей жене.

— Что она могла бы сделать, чего бы я не смог? — громко спросил он с саркастической усмешкой, — Она говорит о любви…

Неожиданно его лицо посветлело, а палец замер по дороге ко рту. Любовь? Шабо был, несомненно, чувствительным человеком. Он целовал Картье и плакал. Шабо любил свою семью…

Роберваль быстро обернулся, высматривая лакея.

— Где находятся покои адмирала? — спросил он посыльного, торопливо спешащего мимо.

Мальчик остановился и посмотрел на Роберваля.

— Я иду от него, монсеньер. Но адмирал послал за своей лошадью — он сейчас уезжает.

Роберваль увидел фигуру в плаще и высоких сапогах, приближающуюся по галерее, и закусил губу.

— Монсеньер! — позвал он и напряженно улыбнулся. Но Шабо не услышал. — Монсеньер адмирал!

Шабо остановился.

— Да, — учтиво отозвался он и, моргнув, посмотрел на Роберваля.

— Я — Роберваль, монсеньер. Я был с монсеньером де Турноном. У меня не было возможности быть представленным вам…

— Может статься, в другой раз. Простите, монсеньер, но я спешу по неотложному делу.

— Я… я надеялся поговорить с вами, монсеньер адмирал, о вашем племяннике… и моей племяннице…

Шабо обернулся, взглянул на свой кулак, в котором была зажата какая-то бумага, а потом на Роберваля.

— О да, Роберваль. Я получил письмо от своего брата, аббата…

Это немного подбодрило Роберваля. Всем ли очевидна была эта любовь? Написал ли об этом аббат?.. Его губы скривились в вымученной улыбке.

— Это любовь, монсеньер адмирал, — он старался говорить так же, как говорила бы Элен. — Это именно то, что мы желаем своим детям. Прекрасный союз и настоящая любовь!

Последовала пауза, во время которой Шабо пристально разглядывал Роберваля.

— Прекрасный? Союз? — произнес он с расстановкой.

Роберваль видел, что Шабо — мудрый опекун. Он почувствовал себя более уверенно, когда понял: нужна приманка, настоящая приманка, как бы там ни рассуждала Хелен. И заговорил, взвешивая каждое слово:

— У нее прекрасное будущее, монсеньер. Она богата, она наследница Коси. Ее мать…

— Я помню ее мать. Прекрасная Мадлен де Коси. Я помню, что она вышла замуж по любви. Это был настоящий скандал!

Роберваль так и остолбенел. Последние слова изменили тон разговора, и у него перехватило дыхание.

— Соединить такое великое имя с такой мразью, как ты!

Роберваль вспыхнул; потом кровь отхлынула от его лица — так, что даже алые губы побледнели. Его рука схватилась за рукоять шпага.

— Ла Рош… — начал он хрипло.

— Ла Рош! — спокойно, но с нескрываемым презрением ответил адмирал. — Варвары! — махнул он рукой. — Я не стану пачкать свой клинок. — Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился. — Мне жаль маленькую наследницу, отданную старику ради прибыли. При дворе только об этом и говорят.

Роберваль вздрогнул: так вот каково было истинное значение смеха герцогини — и короля!

— Я не объединю наш род с твоим даже за все богатства Франции! — воскликнул Шабо.

Роберваль смотрел вслед уходящему адмиралу. Его кулаки разжались, а плечи опустились.

— Поражение! — пробормотал он.

Неожиданно его лицо перекосилось, а из горла вырвался стон.

— Ты заплатишь! — взвизгнул он. — Ты заплатишь, ненавистная жена! — он судорожно прикусил зубами костяшки пальцев. — Сука!