"Александр Борянский. Основатель службы "Диалог"" - читать интересную книгу автора

- Ну что, воеводы, - сказал Болотников. - Давайте совет держать, как
нам с Упой быть. Перегороду рушить надобно.
За деревянным столом напротив Болотникова сидели князья Шаховской и
Телятевский, казацкий атаман Илейка Муромец, который настойчиво величал
себя "царевичем Петром Федорычем", пару его сотников, а также давнишний
товарищ Болотникова Алеша Светлый. Князья сидели насупившись; Шаховской
сосредоточенно крутил ус, Телятевский держал в левой руке кубок с вином,
правой подпирая подбородок. Илейка Муромец пытался глядеть на всех
свысока, старательно изображая "царевича". Алеша пожирал Болотникова
доверчивыми голубыми глазами.
Все молчали.
- Кто как мыслит? - Болотников вопросительно обвел всех тяжелым
взглядом.
- Ясное дело: рушить перегороду, - слабо отозвался Алеша.
Князья молчали.
- Ваське Шуйскому кузькину мать! - вдруг рявкнул царевич Петр, бешено
вращая черными зрачками.
Шаховской тяжело вздохнул. Болотников выжидающе смотрел исподлобья.
- Конечно, можно сделать вылазку, - сказал Шаховской. - Но они этого
наверняка ждут. А коль ждут - значит, приготовились не хуже нашего и отпор
сумеют дать достойный. Посему выжидать следует. Царь Димитрий уже в пути.
Не пройдет и двух месяцев, как он будет под стенами Тулы. Вот тогда, как
верно заметил Петр Федорыч, и наступит для Шуйского судный день.
- Это так, - согласился Болотников. - Но эти два месяца в городе
будет страшный голод. Начнется мор. Не свернет ли народ нам шеи, как
считаешь, князь?
Шаховской подумал.
- Я не против вылазки, Иван Исаич. Я лишь говорю, что она ничего не
даст. Перегороду порушить не удастся. А попробовать, конечно, можно.
Болотников протянул руку и взял с большого блюда кусок отварного
языка. Положил в рот, медленно прожевал. Пригубил вина.
- Помните Калугу? Есть у меня одна мыслишка. Какая?..
- Порох, - выдохнул Алеша.
Когда войско Болотникова сидело в осаде в Калуге, царевы стрельцы
возводили деревянный "подмет", под защитой которого намеревались
подобраться под самые крепостные стены и подпалить город, построенный
сплошь из дерева. Тогда в Калуге Болотников сделал подкоп и подорвал
страшный "подмет" к чертовой матери, до смерти напугав царскую рать и
обрадовав калужских жителей. С тех пор в нем прочно угнездилось
пристрастие к пороху.
- Я думал об этом, воевода, - сказал Шаховской. - Нагрузить ладью
порохом и взорвать все их сооружение. Но ладья просто не доплывет, они
взорвут ее ранее. Надежда ничтожно мала, ее почти нет. Сидеть, Иван Исаич,
сидеть до конца и беречь силы.
Болотников нахмурился. Обратился к Телятевскому:
- А что у тебя на уме, князь? Поведай.
Телятевский поставил кубок, который все время, не опуская на стол,
держал в руке.