"Игорь Борисенко. Путь мертвеца ("Черная магия" #3)" - читать интересную книгу автора

просто обидно, что протащил это чучело столько льюмилов только для того,
чтобы ты убил его.
- "Убил"! Это неправильное слово. Вернул к его первоначальному
состоянию, дружок! Можно сказать, подвигнул к возрождению!! Скоро он
восстанет из чана совершенно новым и прекрасным.
- Да, ты конечно прав.
- И все же, эта обида в голосе? Ты пугаешь меня, мой милый. Это все не
к добру!
- Нет! Глупый разговор, Ргол, и его пора закончить, потому что битва
все ближе.
- Ты прав. Ступай, во имя Великой Необходимости! Если что, проси
помощь, не стесняйся. Не лезь в драку сам, насколько это будет возможно.
- Спасибо за совет, - Сорген движением руки запахнул плащ, обернув его
полу вокруг себя, чтобы не трепало ветром. Прыгнув, он почти сразу
погрузился в туман, поднявшийся на полдюжины саженей над землей. Окружающий
мир затянула серая пелена, через которую пришлось лететь очень осторожно -
чтобы не врезаться ненароком в дерево или крутой склон холма. На блестящих
серебристых доспехах Соргена оседали мелкие капельки, плащ и торчащие из-под
кольчуги полы куртки стали мокрыми.
Несколько раз Сорген удачно разминулся с темными силуэтами,
пролетавшими рядом. Один раз на него с шипением бросились эзбансы, но он
выкрикнул им приказ на Черном языке, и демоны немедленно отстали. Ближе к
северу туман стал постепенно прореживаться под напором холодного северного
ветра. Серые клубы, похожие на комки грязной ваты, скатывались в овраги и
узкие ложбины, как разбитые, бегущие с поля сражения войска. Это сравнение
Соргену не понравилось: как бы вскоре не уподобиться этому туманы. Риск,
конечно, дело достойное, но страх при этом никуда не денешь... Боится ли сам
Ргол? Или же этот человек уже лишен всех своих чувств до единого, кроме
болезненной похоти, противоестественного влечения, такого мерзкого и
всеобъемлющего? Тут же Сорген вспомнил Луратена и счастье на лице пордуса.
Тот с радостью пошел на смерть... Но стоит ли горевать? Этот тупица был
только рад, так что не стоит о нем плакать. Плакать надо о себе, глупый
Дальвиг.
Сорген вздрогнул, когда понял, как только что мысленно произнес слова
Призрака. Кроме нее, никто не зовет его старым именем. Колдун даже
заозирался, думая увидеть Призрака, скользящего где-то рядом - но ее не
было. Нахмурившись, поплотнее закутавшись в плащ, Сорген прибавил скорости и
поднялся повыше.
Кочевники огромной сплошной массой стояли там, где им полагалось быть.
Несколько тсуланских офицеров, приставленных к обитателям Страны Без Солнца,
не могли привить им дисциплины, но сумели, по крайней мере, привести их куда
следовало. Гул голосов, сносимый ветром в сторону, казался непривычно тихим;
пошарив взглядом с высоты в десять саженей, Сорген без труда нашел плотную
группу наемников, а внутри нее - лошадь без седока. Быстро и беззвучно он
скользнул в седло Дикаря, который нисколько не испугался этому. Соседние
лошади только укоризненно покосились на седока, а вот несколько солдат, и
Лимбул в том числе, разразились испуганными криками. Лимбул, державший узду
у луки своего седла, воскликнул:
- Мастер!! Я подумал было, что это падает камень катапульты Белых, и
прямо мне на голову!