"Виктор Петрович Бороздин. И опять мы в небе " - читать интересную книгу автора

За штурманским столиком склонились над картами штурманы и главный
синоптик порта. Добродушный, всегда с улыбкой на веснушчатых полных щеках
синоптик Давид Градус сейчас, объясняя что-то и показывая на карте, был
серьезен. Флагштурман эскадры Георгий Мячков, прямой и строгий, с выправкой
моряка, внимательно слушал. Третий был знаменитый полярный штурман
Ритсланд, что летал на Северный полюс. Раскрыв планшетку, он вносил в
блокнот сообщения синоптика.
В открывшуюся дверь ворвался снежный вихрь. В гондолу вошел
Гудованцев. Провел рукой по шлему, смахивая снег. Снежинки на бровях от
тепла растаяли, смягчив напряженность озабоченного лица. Подойдя к
штурманам, Гудованцев положил на стол лист бумаги.
- Последняя метеосводка. - Он немного помедлил. - Скверная.
Градус только взглянул на сводку. Последнее слово за ним, главным
синоптиком дирижабельного порта.
- Командир...
Градусу трудно было сказать то, что сказать он был обязан. Потом он
все же пересилил себя:
- Лететь нельзя.
Он пристально смотрел командиру в глаза.
Гудованцев понимал его. Погода явно нелетная. Штормовой ветер, циклоны
на всем протяжении пути до Мурманска. Корабль перегружен. Конечно, риск
очень большой. И все же...
После первых тревожных радиограмм связь с папанинцами неожиданно
оборвалась. Уже больше суток от них нет вестей. До сих пор такого еще не
было - в течение всего дрейфа, несмотря на помехи, каждые шесть часов от
них неуклонно поступали метеосводки. Кто знает, что могло там произойти за
эти сутки?
Гудованцев был твердо уверен: медлить они не имеют права. Разве не
идет на риск корабль, спешащий в шторм на помощь терпящему бедствие
кораблю, когда даже приблизиться к нему опасно? Разве не рискует человек,
бросаясь в огонь спасать другого человека? Это закон товарищества. И не
могут они поступить иначе.
- Лететь надо, - сказал он, - ты сам, товарищ Градус, это понимаешь.
- Конечно, - сразу же ответил Градус. - Конечно.
- Надо, - отодвинув метеокарту, сказал Мячков, как всегда, сдержанно,
немногословно.
Ритсланд молча кивнул.
Гудованцев знал: так думает каждый член экипажа. Только надо, как
никогда, всем им быть внимательными, надо приложить все знания, умение,
опыт.
Шагнув от стола, он крикнул:
- Устинович!
- Я тут.
С киля быстро сбежал в гондолу корабельный инженер. Перескочил через
не убранную еще брезентовую скатку, остановился выжидающе.
- У тебя все в порядке?
- Все в порядке, командир. Материальная часть корабля в полной
исправности.
- Скоро снимаемся, - сказал Гудованцев.
Он стоял рядом с притаившейся возле печурки Лидой и не замечал ее. Но