"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

где теперь находится Тимур.
Аяр насторожился: не оплошал ли? Негоже тайные дела царских гонцов
выносить на базар!
Назар уловил тревожный взгляд Аяра и равнодушно сказал:
- В такую дождливую пору только у себя дома хорошо, под плотной крышей.
Перекинувшись быстрым взглядом с Борисом, он добавил:
- Поди, Борис, да поскорей, понял?
Едва Борис вышел, Назар повторил!
- Дело к весне. Дороги теперь скользкие, не расскачешься!
Аяр, соглашаясь, посетовал:
- У нашего брата гонца дороги всегда скользки.
- Все мы весь свой век векуем на оскользе.
- Весь век! - согласился Аяр.
Они не спеша разговаривали на том базарной языке, где слышались слова
персидские и тюркские; на языке, которым говорили не одну сотню лет на
всех базарах просторной Азии. И хотя давно было пора Аяру уйти и
собираться в дорогу, ему не хотелось уходить от мастера, из этой теплой,
тихой кельи, от спокойной, неторопливой речи Назара, словно прибыл Аяр
наконец домой. И сам не знал, откуда взялось это чувство. Может быть, он
просто устал от вечной настороженности, от долгих бездомных скитаний...
Вернулся Борис и на безмолвный вопрос Назара ответил лишь отрывистым
кивком головы.
Аяр, как бы винясь, говорил Назару:
- Весь век в седле, а вашей земли не видел. Вашими дорогами не ездил.
Москва далека!
- Не так чтобы... - задумчиво ответил Назар. - Не так-то и далека...
- Русских много видел, а земли вашей не знаю.
Вдруг в разговор вмешался Борис:
- А русских - где?
За Аяра ответил Назар:
- Русских кругом много. Тут без тебя гонец рассказывал: в каждом большом
городе - на ремесле, на земле, в садах, - везде много нашего народу.
- Тысячи! - подтвердил Аяр.
Борис усомнился:
- Откуда же столько?
Опять ответил Назар:
- Ордынцами навезены. С Волги, с Оки - отовсюду, где ордынцы невзначай
грабили, где безоружных врасплох застигали. Там нахватают, сюда сбывают. А
отсюда уйти назад - длинна дорога: стража кругом, негде по пути
притулиться, куда уйдешь! Вот и живут как бог даст. Иные десятки лет тут
живут, в труде, в терпении, в помыслах о родной стороне, о своей земле.
Борис заметил по-русски:
- Воля божья. А я так помышляю: настанет пора - вызволят. Москва-то
крепнет!
Аяр, вздрогнув, взглянул на Бориса:
- Что ты сказал о Москве?
Назар покосился на Аяра, но ничего не приметил в гонце, кроме любопытства.
Борис отмолвился по-тюркски:
- Москва мне родина.
В это время, постучав колечком, подвешенным к двери, вошел коренастый