"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

хозяев Халиль сказал, что, забредя в эти края из Мавераннахра, они,
любители петь, прельстились песнями, петыми здесь. Им еще хочется
послушать, и зачем же слушать украдкой или таясь на улице, когда можно не
только слушать, но и поблагодарить певцов.
- Из Мавераннахра? - строго спросил старик Фазл-улла. - О чем там люди
теперь поют?
- Много разных песен.
- Спойте нам.
Халиль, не уверенный в своем голосе, просил петь Низама. И, взяв из
чьих-то рук дутар, Низам долго прислушивался к его ладу. Он звучал ниже и
глубже, чем дутары Самарканда. Но вскоре Низам овладел этими струнами и
тихо спросил Халиля:
- Что петь?
- Мы с тобой на чужбине, брат Халдар! Спой мою любимую из песен Камола, -
шутливо ответил Халиль.
И Халдар запел о чужбине:

Эта шумная улица кажется мне пустынной.
Нет друзей у меня, и разлука тому причиной...

Старец закрыл глаза и, подняв лицо к темному небу, зашептал слова, видимо
хорошо ему знакомые; Халиль уловил:

Здесь чужие дожди, и чужая на обуви глина...

Старец обвел всех печальным взглядом, и все ответили ему взглядами, когда
Халдар, высоко подняв голос и забыв о дутаре, допевал:

...Я брожу и мечтаю о родине милой...
О чужбина, чужбина, чужбина, чужбина, чужбина!..

Все помолчали после этой песня. Наконец старец сказал:
- Он родился вашим земляком. Умер нашим земляком.
Халиль, сожалея о покойном поэте, вздохнул:
- Да, Камол Ходжентский.
- Я видел, как он бедствовал, как нищенствовал, как умер в Тебризе, не
имея пристанища, на голой циновке, с камнем под головой вместо подушки. И
нам нечем было ему помочь. Хромой все разорил вокруг. Все ходили босые,
голые, голодные. Камол!.. Двенадцатое лето идет, как он умер. Они с
Хафизом, как два соловья, перекликались. Камол у нас, в Тебризе, Хафиз - в
Ширазе. И почти вместе покинули мир, чтобы петь в садах аллаха.
Низам Халдар шепнул:
- Они говорят "Хромой". Слышали?
Халиль провел ладонью по руке Халдара:
- Молчи. Послушаем.
Старец вспоминал:
- Он жил среди нас в Тебризе. Явился Тохтамыш-хан. Слез, и крови, и горя
не меньше было, чем от Хромого. И Тохтамыш увел Камола к себе в Орду, в
Сарай. Тохтамышу был нужен собственный соловей в Сарае. Лет пять мы ничего
не знали о нем. Но он вернулся. Вернулся к нам, чтобы бедствовать вместе.