"Леонид Бородин. Год чуда и печали" - читать интересную книгу автора

охотничий и пулю, что зовется жаканом, которой стреляют в медведя.
Светка пригласила меня вечером пойти с ней в падь за коровой.
Оказывается, здесь никто не говорил "ущелье", все говорили "падь". Утром
коров отгоняли в падь, а вечером ходили за ними и приводили домой каждый
свою.
Когда я уходил из дома Светки, меня перехватила мать, затащила домой и
заставила завтракать. Последнюю оладью я доглатывал уже на крыльце.
Весь день до вечера прошел в знакомствах и впечатлениях. Я подружился с
Валеркой, тоже учительским сыном, и с Юркой, его приятелем.
Я присутствовал при взрыве петард. Баночка, похожая на баночку из-под
вазелина или сапожного крема, начиненная порохом и пистонами, использовалась
путевыми обходчиками для остановки или предупреждения поездов. Кража петард
у родителей была популярным подвигом у мальчишек поселка. Петарду клали на
плоский камень под небольшим обрывом или под бугром, а с бугра кидали на нее
другой, тоже очень большой камень - от маленького петарда только мялась.
Взрыв петарды был как взрыв гранаты, а геройство заключалось в том, чтобы
при взрыве стоять как можно ближе.
В разговорах моих друзей главной темой была тайга, таежные покосы, где
на болотах и по опушкам накашивали сено коровам и козам, кедрач и ягодные
места.
Самым интересным человеком в поселке была старуха Васина - местная
колдунья, которую все мальчишки, кроме Юрки, боялись и, пожалуй, не любили.
Юрку же она спасла от укуса гадюки, и, когда старуху Васину кто-нибудь
начинал ругать, Юрка хмурился и предупреждал: "Кто Васину тронет, тому
хвоста накручу!"
"Накрутить хвоста" - было самой страшной угрозой. Почти все семьи
держали коз. Иногда по десяти. Летом козы сами по себе паслись на горах и
скалах, на зиму им запасали сено. За домами поселка вся падь была
расквадрачена огородами. А коза и огород - это как кошка и мышка. По общему
убеждению, и это, кажется, подтверждала и практика, единственным средством
отучить козу или козла от огорода было - "накрутить хвоста", то есть, поймав
козу в огороде, ее и без того жалкий хвост крутили винтом до тех пор, пока
ее блеяние не превращалось в отчаянный рев. Уже отпущенная, коза, со всех
ног уносясь прочь, еще долго кричала на все ущелье, иногда продолжала
кричать, забравшись на ближайшую скалу и обратясь бородатой мордой к своим
мучителям, которые смотрели на нее снизу вверх с жестоким торжеством,
назидательно покачивая головой и приговаривая: "Ужо не полезешь!"
Юрка пользовался у всех мальчишек большим авторитетом еще и из-за
своего брата-киномеханика. Личное знакомство с Юркиным братом для каждого
было высшей честью. Этой чести почему-то Юрка решил удостоить меня, ничем
еще того не заслужившего. Юрка пригласил меня назавтра на рыбалку, то есть я
должен был быть третьим в их компании с братом, и Валерка, например, мне
откровенно позавидовал. На днях ожидалась третья серия "Тарзана", денег же
больше, чем на один сеанс, у родителей едва ли выпросишь!
За весь день солнце обошло ущелье кругом и к вечеру присело на другую
скалу и, кажется, больше уже никуда двигаться не собиралось. К вечеру стало
прохладнее. Прежде чем пойти со Светкой в падь за коровами, я забежал домой,
где меня снова насильно накормили, и надел куртку.
Через весь поселок мы дошли по дороге до школы. Там дорога, сделав
петлю, уходила дальше, сильно сузившись и чем дальше, тем больше становясь