"Борис Борин. Неизвестный герой " - читать интересную книгу автора

втором троих ранило. Если у фрицев есть еще танки - амба...
Мое время вышло. Уже двадцать минут как вышло.
Двадцать минут назад я должен был нажать кнопку вызова (специальный
аппарат вделан у меня в пряжку ремня, ее просто надо расстегнуть, и я бы
исчез с высоты 319,25). Быстрота, с которой машина прорывает временный
пояс, делает ее почти невидимой для человеческого глаза. Но я не смог
нажать кнопку вызова.
Нас осталось трое. Мы били, били, били из автоматов по встающей,
бегущей, ползущей немецкой цепи. A на земляном полу мельницы молчали,
стонали, хрипели раненые.
Мы с Михайловым стреляли в проем стены, который образовался после
танкового обстрела. Раненный в обе ноги мальчишка, который ехал вместе со
мной на пушке, лежа на животе, снаряжал автоматные диски. Бледный от потери
крови и боли, он набивал круглые, как подсолнухи, диски золотистыми
патронами. И только все дальше прихватывал закушенную губу желтыми большими
зубами. А пожилой солдат лежал в стороне. Он был перетянут по голому животу
обручом бинта, который побурел от крови. Ее так и не удалось унять.
Проступавшие пятна слились в одно большое пятно, и солдат перестал стонать.
Я не мог покинуть этих людей. У меня уже дрожали руки и болело плечо
от отдачи автоматного приклада. Но я видел в прорезь прицела фашистских
солдат: в больших касках они напоминали саранчу, и палец сам нажимал на
спусковой крючок...
Когда минометы опять стали молотить по мельнице, я забыл, что мое
время вышло. Когда рядом блеснула вспышка разрыва, я шагнул вперед и закрыл
собой Михайлова. Я не подумал, что нельзя переделывать прошлое и он все
равно умрет. Я просто шагнул вперед. Ведь я из будущего. Меня не могут
убить...
Меня ударило в грудь. А потом земля ударила меня по лицу. И стало
нестерпимо, душно. Михайлов испуганно спросил:
- Что с тобой, Володька?..
Острый нож царапнул мне грудь. Я догадался, что Михайлов разрезает на
мне гимнастерку, чтобы перебинтовать, вспомнил, что время мое давно вышло,
и понял, что умираю...
Я закончил доклад. И хотя в моей груди теперь билось искусственное
сердце, которое управлялось электростимулятором, мне все же казалось, что
от волнения оно стучит чаще, чем обычно.
- Подведем итоги вашей командировки,- сказал профессор.- Во-первых, вы
вели себя крайне легкомысленно. Не историк, а просто мальчишка,
начитавшийся старинных книг. Если бы лейтенант Михайлов, перевязывая вас,
не расстегнул пряжку ремня и аппарат вызова не сработал бы автоматически,
поисковая группа не смогла бы с абсолютной точностью выйти на место, и вы
бы погибли. Ведь вас вывезли из XX века в состоянии клинической смерти.
Путешествия во времени, вплоть до особого распоряжения, запрещены
Советом Республик,- сказал профессор. - Человечество не может вмешиваться в
прошлое. Такие действия могут привести к неизученным еще изменениям
настоящего. Вот так-то, неизвестный герой...
Мне никогда не забыть пережитого дня войны. Человеческого мужества,
ужаса внезапной смерти. Нарастающего визга снаряда и дымящейся крови на
снегу.
Иногда я достаю из стола подарок Алексея Михайлова. Тупо и грозно