"Юхан Борген. Избранные новеллы" - читать интересную книгу автора

своей системой беспрестанных замечаний и жалоб, вынуждая родителей
действовать против мальчиков с ней заодно. Он знал, что отец утомлен долгим
рабочим днем за прилавком в трикотажном магазине братьев Серенсен, где
одиннадцать лет гнул спину на фирму, пока не дослужился до заведующего
галантерейным отделом. Оливер догадывался, что отец был бы рад улыбнуться и,
сбросив с себя бремя забот, вздохнуть наконец полной грудью. Мальчик любил
отца, и в чем-то они были даже близки, во всяком случае, такую близость не
часто встретишь в других семьях, хотя бы тех, что жили по соседству. Они
вдвоем часами могли возиться с конструктором на полу и работали оба запоем,
не замечая времени, и отец радовался, что сын унаследовал его страсть. Тем
более что во всем остальном живость отца, ныне слегка приглушенную
усталостью, трудно было бы уловить в этом крупном, грузном подростке с
глазами ярчайшей синевы, всегда полуприкрытыми веками.
- Так кто же еще был с вами? - спросил отец.
- Я же сказал, Гуннар, - запинаясь ответил Оливер.
- Гуннара ты уже назвал!
- А потом еще... - В мозгу Оливера будто ворочались тяжелые жернова.
Быстрый маленький Рейдар давно уже вспомнил всех, кто был замешан в том
деле, но мысли Оливера, казалось, заперты в глухом тайнике, откуда их надо
извлечь звено за звеном... ("Мальчик просто не хочет учиться", - говорил
учитель немецкого языка.) - Да, еще, значит, Юхан... - с трудом выдавил из
себя Оливер.
Мальчики прыснули. Они вспомнили благовоспитанного чистюлю Юхана,
которого они хитростью подбили запереть в уборной учителя географии
Шеннинга, и Юхан так испугался, что, уступив давней своей слабости, пустил
струю, которая потекла с его ног на каменный пол у двери помещения, где он
мог бы облегчиться на вполне законном основании. Да, постыдная была слабость
у изнеженного барчука Юхана.
- Тут нет ничего смешного, мальчики! - сказала фру Берг. - Ах вот как,
значит, Юхан тоже участвовал в проказе. Что же он сделал?
- Он стоял на стреме, - ответил Оливер. Он теперь не отводил тяжелого
взгляда от ягоды, которая торчала из супа, как спасительный утес в час
потопа.
- А еще кто там был? - допытывался Берг. Его допрос не отличался
изобретательностью: хоть он и не признался бы в этом, вся история мало его
волновала.
Оливер напряженно начал вспоминать, он размеренно покачивал головой,
как обычно при чтении псалмов. Однажды ему велели вместо урока двадцать раз
переписать строчку из псалма: "Он воскрес - и повержен порок! Наш господь
всепрощающий бог". На другой день, когда его попросили прочитать псалом
наизусть, Оливер невозмутимо начал: "Он воскрес, вот вам бог - вот
порог..." - "Ты понимаешь, что говоришь?" - почти мягко спросил его пастор
Экхоф! "Нет, спасибо", - ответил Оливер. Он часто говорил такое из чистой
рассеянности. А однажды, подав директору школы указку, вместо "пожалуйста"
сказал ему "доброй ночи".
- Кто еще?
- Гуннар... и Юхан, - отвечал Оливер, лихорадочно силясь вспомнить всю
эту историю. Всего ведь несколько дней назад она приключилась. Господи, вот
уж если не повезет, так... - Да, еще Пер, - вдруг сказал Оливер.
- Пер? Неужели Пер тоже был с вами? - Похоже, папаша Берг теперь знал,