"Юхан Борген. Теперь ему не уйти ("Трилогия о Маленьком Лорде" #3) " - читать интересную книгу автора

из пограничной полиции, прохаживаясь широкими шагами среди перепуганных
беженцев, прокричал, что их не будут расстреливать: пусть немедленно
встанут, возьмут свои вещи и строем - марш за ним, да поживей! В пустом лесу
гулко отдавалась его брань. Некоторые из беженцев уже успели побывать в
немецких тюрьмах с немецкими тюремщиками - тон этот был хорошо им знаком.
Другие в ужасе смотрели на разбушевавшегося паренька. На вид лет
восемнадцать, не больше, детски округлые щеки, крупные рабочие руки. Лицо
совсем не злобное, скорее, чуть простодушное. Наверно уж, ждать недоброго
надо от другого - того высокого, стройного, что шел впереди. Обычно такие
вот красавчики оказывались самыми жестокими из всех.
- Шагом марш!
Военная команда звучала смехотворно по отношению к этим хилым людишкам,
в большинстве своем пожилым, с трудом передвигающим ноги. Вереница беженцев
медленно тронулась в путь - туда, откуда они только что пришли; теперь,
когда они лишились всякой надежды, они то и дело скользили и спотыкались.
Высокий, стройный снова вынырнул из-за деревьев. Двое в мундирах коротко
посовещались. Похоже, они спорили о чем-то. Потом они повели своих пленных
на север, вереница людей медленно тянулась по густому лесу, метрах в ста от
пограничной просеки. Пленники слышали, как те двое в мундирах снова о чем-то
заспорили, понизив голос. И снова беженцам приказали встать на колени, и
если только кто-то посмеет пошевельнуться... Все это сердито прокричал им
молодой парень, а высокий, стройный красавчик угрожающе взметнул сжатую в
кулак левую руку. Вслед за этим оба вошли в лес. Самые смелые из беженцев
опасливо подняли глаза, переглянулись, пытались подбодрить остальных
улыбкой. Три женщины и четверо мужчин... все понимали, что добра не жди, но
никто не плакал. Старая фру Ф. почти беззвучно шевелила губами, по-прежнему
цепляясь за постромки старого рюкзака. Может, она молилась, а может, шептала
проклятья.
Высокий и стройный вышел из-за деревьев один. Он приказал им встать.
Лицо его было суровым. Он снова велел им изменить направление и сам зашагал
вдоль цепочки, беспрерывно оглядываясь по сторонам. День уже клонился к
вечеру, скупой на свет декабрьский день, а сумерки вскоре сгустились в сизую
мглу. Беженцам человек этот казался странным. И они страшились его еще
больше, чем того крикливого, грубого паренька. Рассказывали, что среди этих
дикарей, без суда и следствия расправлявшихся с несчастными людьми, были
особенно жестокие самодуры, изверги, движимые чистым садизмом. Самые молодые
из беженцев начали шепотом переговариваться. Однако холодный взгляд высокого
красавца мигом заставил всех смолкнуть. Даже скрип ботинок на снегу стал
вдруг казаться чуть ли не преступлением, в котором они сами были повинны.
Долго брели они к северу, временами справа в просвете между деревьями
мелькала пограничная просека. Этот долгий путь вдоль границы, за которой им
обещали свободу, казался сейчас новой пыткой. Один раз на своем пути они
увидели дом, вокруг маскировочных штор, точно рамка, проглядывали полоски
света. Высокий обвел их вокруг дома. Он молча отдавал распоряжения - одним
движением левой руки. Потом они снова отклонились вправо, все дальше и
дальше отклонялись они от первоначального направления. Внезапно всю вереницу
людей захлестнул ужас, все зашумели - неизвестно, кто начал первый. Но
человек в мундире повелительно, с ледяным выражением на красивом лице
вскинул левую руку, и это заставило всех умолкнуть.
Неожиданно они вновь оказались у пограничной просеки. Уже стояли густые