"Юхан Борген. Теперь ему не уйти ("Трилогия о Маленьком Лорде" #3) " - читать интересную книгу автора

сажень в плечах, - крепкий, надежный. Мириам шла посреди цепочки за
трогательной парой старых супругов: из всех беглецов только они шли рядом -
он брел по снегу чуть левее тропки, учтиво уступая дорогу жене, но тропинка
была слишком узка для подобной учтивости, и жена тоже по большей части брела
сбоку от нее, иногда они взглядывали друг на друга и улыбались. Этой улыбкой
они подбадривали друг друга - улыбкой, что была теперь лишь отблеском
прежних счастливых дней...
Так думала Мириам, бредя между чужими людьми по лесу, в голове
назойливо всплывали образы, вызывавшие во всем ее существе острую боль:
может, точно так же в свое время брели люди в пустыне сорок лет подряд и
состарились под гнетом воспоминаний? Может ли быть, что они шли без всякой
надежды? И была ли картина, открывшаяся их провожатому за рекой, столь же
безрадостной, как та, что виделась сейчас маленькому Моисею, который вел
беженцев за собой и, судя по всему, уже учуял недоброе? Бедняга, он видел
границу, которую самому ему не дано было перейти... Разные мысли лезли в
голову, оттого что ум Мириам оставался праздным во время ходьбы, ум, полный
не тревожных предчувствий, а молчаливого и трезвого знания. Многие из
беглецов, нынешних ее спутников, казались заведомо обреченными, настолько
подавлены были они и равнодушны, словно начисто утратили способность
представить себе какое бы то ни было будущее - хорошее или дурное. Ночью она
слышала, как они перешептывались в холодном мраке хижины - одинокие люди,
придавленные ужасом, который вызывали те жуткие слова.
День выдался холодный. После обильного снегопада в начале зимы повсюду
лежал глубокий, но сухой, легкий снег. Непривычные ноги ступали по нему,
спотыкаясь о заледеневшие корни и камни. Слабый рассвет, навстречу которому
они шли, сгустился между деревьев в сплошную серую пелену; этот ровный свет
стирал все расстояния, навевая глубокую тоску. Невыразимо жалкой казалась
эта вереница измученных людей, петлявших между стволами: постоянные
изменения курса предвещали мало хорошего. Часы тянулись в холодной тоскливой
мгле. Казалось, они шли вот так всю жизнь. Время от времени Харалдсен
останавливался и прислушивался, и даже эта передышка была новым испытанием
для измученных людей. Значит, что-то происходит там, на границе? Они
напряженно вслушивались в холодную мглу. Хорошо бы впереди шел Лось,
человек, одним своим видом внушающий доверие, истинный борец Сопротивления,
какими они себе их представляли. Но как-то раз во время очередной остановки,
когда они снова долго вслушивались в тишину, Лось, тяжело ступая по
глубокому снегу, вышел вперед, чтобы глухо перемолвиться несколькими словами
со сморщенным человечком, и тогда все поняли: именно он, этот маленький
щуплый сморчок, знает здесь все пути-дороги. Выступив из ряда, Мириам
смотрела на своих провожатых, и ей вспоминались другие случаи из ее жизни,
когда все решали мужчины, а женщины оставались в стороне, будто какая-то
вещь.
Вскоре после полудня беженцы подошли к прогалине, неожиданно
открывшейся в этом безрадостном лесу. Отделившись от них, Лось зашагал по
холму и скрылся из виду. Вскоре он снова показался и поманил их рукой, а
потом отвел в хижину, где им предстояло сделать привал. Почти всех беглецов
люди, давшие им приют, щедро снабдили едой - хлебом, сыром и маслом, - такую
снедь по нынешним временам редко видели те, кто остался дома, в Норвегии.
Путники сразу же принялись наперебой угощать друг друга, хотя всем дали с
собой примерно одно и то же, и все же чужая снедь всякий раз вносила