"Хорхе Луис Борхес. Коллекция (Сборник рассказов - 41)" - читать интересную книгу автора

и старость обманывают меня, но я думаю, что человеческий род
единственный -- близок к угасанию, а Библиотека сохранится:
освещенная, необитаемая, бесконечная, абсолютно неподвижная,
наполненная драгоценными томами, бесполезная, неТленная,
таинственная.
Я только что написал бесконечная. Это слово я поставил не
из любви к риторике; думаю, вполне логично считать, что мир
бесконечен. Те же, кто считает его ограниченным, допускают, что
где-нибудь в отдалении коридоры, и лестницы, и шестигранники
могут по неизвестной причине кончиться -- такое предположение
абсурдно. Те, кто воображает его без границ, забывают, что
ограничено число возможных книг. Я осмеливаюсь предложить такое
решение этой вековой проблемы: Библиотека безгранична и
периодична. Если бы вечный странник пустился в путь в
каком-либо направлении, он смог бы убедиться по прошествии
веков, что те же книги повторяются в том же беспорядке
(который, будучи повторенным, становится порядком: Порядком).
Эта изящная надежда скрашивает мое одиночество[*6].










Бессмертный.


Solomon saith: There is nо new thing upon the earth. Sо
that as Plato had an imagination, that all knowledge was but
remembrance; so Solomon giveth his sentence, that all novelty
is but oblivion.
Francis Bacon.
Essays LVIII[1]


В Лондоне, в июне месяце 1929 года, антиквар Жозеф
Картафил из Смирны предложил княгине Люсенж шесть томов
"Илиады" Попа (1715-1720) форматом в малую четверть. Княгиня
приобрела книги и, забирая их, обменялась с антикваром
несколькими словами. Это был, рассказывает она, изможденный,
иссохший точно земля, человек с серыми глазами и серой бородой
и на редкость незапоминающимися чертами лица. Столь же легко,
сколь и неправильно он говорил на нескольких языках; с
английского довольно скоро он перешел на французский, потом --
на испанский, каким пользуются в Салониках, а с него -- на
португальский язык Макао. В октябре княгиня узнала от одного