"Хорхе Луис Борхес. Другой" - читать интересную книгу автора

Хорхе Луис Борхес. Другой

Эта история произошла в феврале месяце 1969-го, на
севере Бостона, в Кембридже. Я не записал ее по горячим
следам, ибо моим первым желанием было забыть случившееся,
дабы не лишиться рассудка. Теперь же, в 1972-м, я
полагаю, что если рассказать о ней, читатели примут все
это за выдумку, а истекшие годы, возможно, и меня
заставят относиться к ней так же.
Я многое пережил в те минуты, но еще тяжелее было
потом, в бессонные ночи. Это вовсе не означает, что
рассказ о случившемся взволнует других.
Было десять часов утра. Я сидел, откинувшись на
спинку скамьи, у реки Чарлз. Справа, шагах в пятистах от
меня, стояла высокая башня -- я так и не знаю, как она
называется. Серые воды несли на себе угловатые льдины.
Река, разумеется, навеяла мысль о времени. Тысячелетний
образ, созданный Гераклитом. Ночь я проспал спокойно: моя
вечерняя лекция, кажется, захватила студентов.
Вокруг не было ни души.
Вдруг мне почудилось (психологи объясняют это общей
усталостью), что однажды я уже видел и чувствовал нечто
подобное. Рядом со мной на скамью кто-то сел. Я предпочел
бы побыть один, но не поднялся с места, боясь показаться
невежей. Другой принялся что-то насвистывать. Я испытал
первое из потрясений этого утра: он насвистывал или
пытался насвистывать (меня не отличает хороший слух)
аргентинскую песенку "Старая хижина" Элиаса Регулеса.
Мотив перенес меня в патио, более не существующий, и
вызвал в памяти Альваро Мелиана Лафинура, умершего очень
давно. Потом послышались и слова, те, что пелись в
десятые годы. Тембр не был похож на тембр Альваро, но
исполнитель явно имитировал Альваро. Я со страхом узнал
этот голос.
Придвинувшись к соседу, сказал:
-- Сеньор, вы уругваец или аргентинец?
-- Я -- аргентинец, но с четырнадцатого года проживаю в
Женеве, -- ответил он.
И наступило длительное молчание. Я спросил его снова:
-- В Маланью, номер семнадцать, напротив русского
храма?
Он кивнул в подтверждение.
-- Ну тогда, -- заявил я, -- ваше имя -- Хорхе Луис
Борхес. Мы находимся в городе Кембридже, в 1969-м.
-- Нет, -- ответил он моим собственным голосом, немного
далеким.
И по прошествии двух-трех минут уверенно подтвердил:
-- Нет, я нахожусь здесь, в Женеве, сижу на скамье, в
нескольких метрах от Роны. Самое странное то, что мы так