"Хорхе Луис Борхес. Вавилонская библиотека" - читать интересную книгу автора

гаснет.
______________
* Метафора Борхеса перекликается с огромным каталогом, "охватившим
весь мир" из "Паломничества на Восток" Германа Гессе.

Как все люди Библиотеки, в юности я путешествовал. Это было
паломничество в поисках книги, возможно каталога каталогов; теперь, когда
глаза мои еле разбирают то, что я пишу, я готов окончить жизнь в нескольких
милях от шестигранника, в котором появился на свет. Когда я умру, чьи-нибудь
милосердные руки перебросят меня через перила, могилой мне станет бездонный
воздух; мое тело будет медленно падать, разлагаясь и исчезая в ветре,
который вызывает не имеющее конца падение. Я утверждаю, что Библиотека
беспредельна. Идеалисты приводят доказательства того, что шестигранные
помещения - это необходимая форма абсолютного пространства или, во всяком
случае, нашего ощущения пространства. Они полагают, что треугольная или
пятиугольная комната непостижимы. (Мистики уверяют, что в экстазе им
является шарообразная зала с огромной круглой книгой, бесконечный корешок
которой проходит по стенам; их свидетельства сомнительны, речи неясны. Эта
сферическая книга есть Бог.)
Пока можно ограничиться классическим определением: Библиотека - это
шар, точный центр которого находится в одном из шестигранников, а
поверхность - недосягаема. На каждой из стен каждого шестигранника находится
пять полок, на каждой полке - тридцать две книги одного формата, в каждой
книге четыреста страниц, на каждой странице сорок строчек, в каждой строке
около восьмидесяти букв черного цвета. Буквы есть и на корешке книги, но они
не определяют и не предвещают того, что скажут страницы. Это несоответствие,
я знаю, когда-то казалось таинственным.
Прежде чем сделать вывод (что, несмотря на трагические последствия,
возможно, и есть самое главное в этой истории), я хотел бы напомнить
некоторые аксиомы.
Во-первых: Библиотека существует ab aeterno *. В этой истине, прямое
следствие которой - грядущая вечность мира, не может усомниться ни один
здравый ум. Человек, несовершенный библиотекарь, мог появиться в результате
случая или действия злых гениев, но вселенная, оснащенная изящными полками,
загадочными томами, нескончаемыми лестницами для странника и уборными для
оседлого библиотекаря, может быть только творением Бога. Чтобы осознать,
какая пропасть разделяет божественное и человеческое, достаточно сравнить
каракули, нацарапанные моей неверной рукой на обложке книги, с полными
гармонии буквами внутри: четкими, изысканными, очень черными, неподражаемо
симметричными.
______________
* Вечно (лат.).

Во-вторых: число знаков для письма равно двадцати пяти *. Эта аксиома
позволила триста лет назад сформулировать общую теорию Библиотеки и
удовлетворительно разрешить до тех пор неразрешимую проблему неясной и
хаотической природы почти каждой книги. Одна книга, которую мой отец видел в
шестиграннике пятнадцать девяносто четыре, состояла лишь из букв MCV,
повторяющихся в разном порядке от первой строчки до последней. Другая, в
которую любили заглядывать в этих краях, представляет собой настоящий