"Алекс Бор. Первые потери (Не быль, но и не выдумка)" - читать интересную книгу автора

Обещала в следующем письме прислать свою фотографию - если удастся
сфотографироваться... "Если бы ты увидел меня сейчас, не узнал бы, какая я
стала. А Роберто уже совсем взрослый стал..." И ещё она написала, что
очень хочет встретиться с Димкой. И она и Роберто...
И вот чья-то слепая пуля перечеркнула мечты и надежды...
Надежды на новую встречу.
Надежды на продолжение дружбы.
Потому что друзей больше нет.
И уже никогда не будет...
Димка в свои тринадцать с небольшим лет хорошо знал, как неспокойно
сейчас в мире. Иногда ему казалось, что люди сошли с ума - потому что куда
ни кинь взгляд, повсюду идёт война. Люди убивают друг друга из-за
небольшого клочка земли, из-за того, что принадлежат к разным народам,
из-за того, что по-разному верят в одного Бога, из-за того, что кому-то
хочется просто прийти к власти...
Каждый вечер в девять часов Димка садился к телевизору, смотрел, затаив
дыхание, выпуски новостей, с тревогой вслушиваясь, когда в сухие, а когда
и в слишком эмоциональные, сводки военных действий. Столько-то убито,
столько-то ранено... Сожжённые деревни, разрушенные города... Воюют в
дальних странах, воюют в ближних странах - тех, что всего несколько лет
назад были составными частями одного большого - самого большого! -
государства... Кажется, что вся Планета поднялась на дыбы и обезумевшее
человечество, напрочь забыв древнюю заповедь - не убей! - только и занято
уничтожением себе подобных. Стреляет и жжёт, разрушает и убивает... Мир
превратился в какой-то дикий и необузданный кошмар, словно сошедший с
видео экрана кровавый боевик, и люди, невольно став персонажами этого
боевика, смотрят друг на друга только через надёжное перекрестье
оптического прицела...
Димке неприятно и больно было смотреть на разрушенные дома и мёртвые
города, и он часто отворачивался от телеэкрана, когда беспристрастная
телекамера показывала убитых людей, снятых крупным планом. И трудно было
поверить, что ещё вчера все эти люди жили и смеялись, смотрели на солнце и
звёзды, смотрели телевизор и ходили друг другу в гости... И вот теперь они
неподвижно лежат на разбитых мостовых, и равнодушный теле глаз
демонстрирует их сидящим в домашнем тепле телезрителям. И трудно
оставаться спокойным, когда видишь застывшие в горьком недоумении -
неужели я и, правда, умер? - безжизненные глаза и потерявшие живые краски
бытия лица. Страшные мёртвые лица людей. Детей и взрослых...
И всё же Димка старался никогда не принимать близко к сердцу жуткие
картинки далёких войн... Именно потому, что войны и связанные с ними
страдания и гибель людей проходили где-то очень далеко, чуть ли не на
другой планете...
Даже внезапно разразившаяся война в небольшой приморской республике,
где когда-то, очень-очень давно, ещё дошкольником, Димка отдыхал вместе с
родителями (тогда эта республика ещё входила в состав Единого Союза), и
ослепительно-чистая Оливия, столица этой республики, постоянно переходила
из рук в руки, и в городе почти не осталось ни одного целого здания - даже
эта война почти не внесла смятения в Димкину душу. И это не было
следствием душевной чёрствости. Просто Димка ещё был ребёнком, а детство
устроено так, что гонит от себя страдания. Детство не верит, что жизнь