"Алекс Бор. Первые потери (Не быль, но и не выдумка)" - читать интересную книгу автора

часто бывает суровой и жестокой, и не всегда в, пронзительно-синем небе
горит ласковым и добрым огнём золотое солнце, раскинув во все стороны
шустрые пушистые лучики. А когда вдруг налетит холодный ветер, и тревожные
тучи скрывают солнце, и на землю падают первые капли злого осеннего дождя,
и осенняя сырость стирает краски надолго ушедшего лета - даже тогда
детство верит, что солнечный свет скоро пробьется сквозь чёрный слой
бездонных туч, и яркий лучик нежно коснётся твоей щеки, и зажгутся
радостным блеском, загрустившие было глаза...
Староволжск - город, где с рождения жил Димка, где он ходил сначала в
детский сад, а потом пошёл в школу; где он знал каждый уголок, - был тихим
и мирным. Эхо далеких войн не касалось его своими чёрными крыльями. Тихие
зелёные переулки извилисто сбегали к Волге, деревянные домики, похожие на
старинные терема, стояли в узорчатой тени вековых тополей и дубов. Здесь
ничего не напоминало о войне - о той далёкой войне, которая перемалывала
эти улочки более пятидесяти лет назад, оставляя после себя чёрные руины.
Димка видел их на Фотографиях, в краеведческом музее, который
располагался в старинном дворце, в котором до революции останавливались
императоры по пути из одной столицы в другую. Дворец тоже был разрушен во
время той войны. От него остались только обугленные стены... Но после
войны дворец - как и весь Староволжск - восстановили.
Конечно, пятьдесят лет - это больше, чем вечность. Пятьдесят лет назад
даже Димкиной мамы не было на свете, а бабушка была маленькой шестилетней
девочкой... даже трудно представить бабушку такой маленькой... хотя Димка
видел пожелтевшие фотографии тех лет... и мама даже говорила, что Димка в
раннем детстве был очень похож на бабушку...
Димке трудно было поверить, что и широкие, закованные в душный асфальт
проспекты, проложенные на месте старинных купеческих особнячков, и ещё
сохранившиеся от прошлого узенькие, заросшие тополями, акацией и черёмухой
переулки когда-то тоже походили на чёрные, жутко зияющие пустыми
глазницами окон, улицы Степанакерта, Сараево, Оливии, Грозного... Трудно
было поверить, что не в кино, а на улицах городов одни люди стреляют в
других людей.
И разве он, тринадцатилетний Димка, задиристый и непослушный, иногда -
дерзкий паренёк мог предположить, что война, разрывы которой громыхают на
другом континенте, могут коснуться и его самого? Что такими могут стать
Староволжск и маленький городок на океанском побережье, - городок,
мудрёное испанское название которого Димка никогда не мог запомнить, как
ни старался...
Городок, где на влажную песчаную землю упадут, пробитые тяжёлым
свинцом, Элина и Роберто.
Друзья...
"Ты уже никогда не смочь видеть их" - семь слов на неправильном русском
языке. Всего семь слов...
Всего одна строчка.
Одна строчка из семи беспощадных, как сама война, слов...
"Элину убили. Роберто погиб в бою". Краткая констатация смерти. Никаких
эмоций...
Но ты видишь, как медленно, прячась за широкие стволы тропических
деревьев, медленно движутся чёрные тени.
Видишь, как вглядывается во тьму чёрный зрачок автомата, готовый в