"Алекс Бор. Луэлла (Сказка ушедшего детства)" - читать интересную книгу автора

те годы. "Куба - любовь моя, остров зари багряной..."
Нет, это было совсем не то, о чем так много говорили тогда наши и их
вожди. Просто меня всегда тянуло ко всему далекому, неизвестному,
экзотическому. Такая тяга свойственна мечтателям и романтикам, которым во
все времена спокойно не сидится на месте, потому что их влечет в неведомые
края, в неизвестные страны, на далекие неосвоенные острова и неведомые
планеты. Ведь так хочется вырваться из серой и обыденной повседневности!
Тем более в детстве...
И увидеть, что мир, раскинувшийся вокруг тебя, велик и многообразен,
замечателен и необычен...
Мне не довелось в детстве побывать ни в далеких странах, ни в
незнакомых городах, ни тем более на других планетах. Но когда я приходил в
"иностранный двор" и общался с кубинцами, мне казалось, что начинают
сбываться мои самые сокровенные мечты, и это не мои друзья-кубинцы
приехали со своего Далекого Острова в Староволжск, а я сам каким-то
фантастическим образом сумел перенестись за тысячи километров от родного
дома и оказался на Кубе и стоит лишь шагнуть чуть в сторону, зайти за угол
обычного серого блочного дома - и твоему зачарованному взору откроется
необъятная - как небо над головой - голубая стена моря, с парусными
кораблями на горизонте и чайками над головой...
Стоит ли говорить, что среди кубинцев я чувствовал себя самым
счастливым человеком? А много ли нужно двенадцатилетнему мальчишке для
счастья?
В то время, к которому относится мой рассказ, среди моих кубинских
друзей особо выделялась одна девочка. Ей было одиннадцать лет, звали ее
Фиделина, а фамилия у нее была как у того архитектора, который построил
арку при въезде в город и множество других зданий в Старом Городе - Росси.
Фиделина Росси.
Как-то незаметно, исподволь, у меня сложились с ней самые дружеские
отношения. Фиделина была очень доброй и отзывчивой, очень чуткой к
переживаниям других людей. Она могла поддержать в трудную минуту добрым
словом. С ней я мог быть откровенным, не опасаясь, что она станет смеяться
надо мной. Фиделина. Делина. Делинка. Инка...

Кубинская девочка Фиделина была совсем не похожа на кубинку: маленького
роста (ниже всех девчонок в ее классе!), русоволосая, она ходила с
короткой мальчишеской стрижкой. С россыпью золотистых веснушек на круглом
лице, она мало чем отличалась от обычной русской девчонке ее лет. Пройдет
мимо - и не обратишь внимания в уличной толпе.
Во дворе у Фиделины даже прозвище было - "Русская", на которое она
ничуть не обижалась. Ей даже нравилось, когда ее так называли. "Я -
кубинка, но я - как русская!" - радостно кричала Фиделина на весь двор, и
невозможно было понять, что доставляет ей больше радости - то, что она
"как русская", или все-таки то, что она, несмотря на свою русскую
внешность, все-таки кубинка.
Но все-таки Фиделина была кубинкой. У нее были черные, как ночное небо,
кубинские глаза. Глаза, которые всегда о чем-то грустили. Они грустили
даже тогда, когда Фиделина улыбалась или смеялась. Она умела смеяться
весело и заразительно, что называется, от души, но ее глаза все равно
оставались грустными, словно веселье не радовало Фиделину.