"Алекс Бор. День, когда в городе идет дождь (Романтическая фантазия)" - читать интересную книгу автора

голос был почти не слышен из-под опущенных к земле губ. А последнее слово
- "навсегда" - вообще растворилось в густом обволакивающем шуме
беспокойного дождя. Я скорее почувствовал, чем услышал его...
Мне показалось, что надо мной разорвался оглушительный удар грома,
который мог разрушить весь старый Город. В глазах потемнело, словно перед
ними пронеслась жгучей стрелой яркая молния. И я почувствовал, что теряю
под ногами твёрдую землю и медленно падаю в глубокую пропасть, с каждой
секундой убыстряя падение, чтобы, когда придёт время достигнуть дна,
разбиться об острые, как бритва, камни...
- Это правда? - только и смог выдохнуть я.
- Правда, - Беззвучно кивнула Делина. - Правда, Андрей...
И медленно, словно остерегаясь встретиться со мной виноватым взглядом,
подняла чёрные бусинки зрачков и обреченно посмотрела мне в лицо. У Делины
всегда были очень грустные глаза. Даже когда она смеялась или улыбалась,
её глаза о чём-то грустили. О чём, я не знал, но догадывался: она скучала
по своему Далёкому Острову. Тому месту, где остался ее родной дом... Со
временем я привык к тому, что у Делины всегда грустные глаза. Но сейчас,
когда я, словно впервые, увидел печаль в глазах Делины и своё нечеткое
отражение в её чёрных зрачках, то почувствовал, что это уже не прежняя,
знакомая мне грусть. В тёмной глубине её искрящихся зрачков застыло
тревожное чувство невыносимой, испепеляющей душу безысходной тоски. И я
почувствовал эту невысказанную тоску - тоску по чему-то несбыточному,
далёкому, страстно желаемому... И в предчувствии скорой беды тревожно
сжалось сердце...
Делина стояла напротив меня, и я близко-близко, почти у самого лица,
видел её мокрые глаза и своё отражение в её чёрных зрачках. Я смотрел
Делине в глаза, и мне казалось, что бесконечный дождь, разразившийся над
притихшей Вселенной, смыл с этого доброго и чистого детского личика все
живые краски, превратив живые черты в неестественно бледную белесую маску
гипсового манекена. Нездоровым был этот цвет... На выбившейся из-под
капюшона русой пряди золотистых, светло-русых волос прозрачными
алмазинками дрожали дождевые капли. Они одна за другой смело соскакивали с
кончиков волос, падая на веснушчатый носик Делины. Наверное, это было
очень щекотно, потому что Делина то и дело морщила нос... Мне всегда
нравилось, когда Делина морщила свой маленький курносый нос, усыпанный
золотом веснушек, потому что когда она так делала, то становилась какой-то
особенно очаровательной и милой, и я смотрел, затаив дыхание, не решаясь
произнести ни слова, на её смешную и забавную рожицу.
Но сейчас, когда холодные дождевые капли пронзительно били Делину по
носу, и она морщилась, мне не казалось это ни смешным, ни очаровательным,
ни забавным. Наверное, потому, что Делина не улыбалась, её тонкие губы
были плотно, до болезненной белизны, сжаты, а крапинки живых веснушек,
которые всегда придавали её вздёрнутому носику лукавое выражение маленькой
плутовки, заводилы и веселушки, пепельно поблекли, словно их смыл
нескончаемый дождь.
И была Делина в этот тоскливый миг серого дождя такой маленькой, мокрой
и беззащитной, что мне невольно захотелось обнять её, прижать её маленькие
плечики к своей груди и сказать ей на ухо несколько хороших, добрых слов,
которые непременно развеселят её, вернут губам живую улыбку, разожгут
искрометным весельем поникшие веснушки и защитят душу от скорбной тоски и