"Пат Бут. Будь моим мужем" - читать интересную книгу автора

украшала ее простого черного платья от Живанши, которое она надела к ужину.
- Мне не хватает только папочки, - ответила она просто.
- А чего в папочке тебе не хватает больше всего? - Камилла зашла
спереди и прижалась к матери - ее точная копия в черном бархатном платье.
Тэсса обняла дочурку и покачала ее из стороны в сторону. Наклонившись,
она зарылась лицом в волосы Камиллы, вдыхая восхитительно трогательный запах
теплой и чистой детской головки.
- Даже и не знаю, родная. Всего, наверное. - Она вздохнула. "Всего".
Ответ хоть и верный, но все равно целиком не охватывает отрывочных и
пестрых, словно кусочки ткани на лоскутном одеяле, воспоминаний о Пите...
прядь белокурых волос, вечно падавшая ему на лоб, несмотря на все попытки
пригладить ее; его привычка спать, раскинувшись на кровати.
- А знаешь, чего больше всего не хватает мне, мамочка? Помнишь, он
всегда говорил, что зацелует меня так, что мне больно станет, и я
притворялась, будто убегаю, а он ловил меня... и я словно бы нечаянно
поддавалась ему... и он все целовал и целовал меня, а мне так и не
становилось больно. Даже ни капельки.
- Да, родная моя. Бедный папочка. Бедный, бедный папочка.
- А как ты думаешь, папочке не хватает сейчас Рождества?
Тэсса почувствовала, как на глаза набегают слезы, но попыталась
сохранить спокойствие. Нужно быть сильной - ради дочери, да и ради себя
самой. Вчерашнее Рождество в "Гасиенде-Инн" было сплошным кошмаром: призрак
Пита преследовал ее в течение всего этого вымученного праздника. В той
чудесной стране, каковой был их брачный союз, Рождество всегда превращалось
в волшебную феерию. Горы подарков громоздились под огромной елкой, которую
Пит всегда наряжал сам, проклиная вечно не зажигающиеся гирлянды, усыпая
елку грудами блесток, украшений и искусственных снежинок до тех пор, пока
это сказочное дерево не скрывалось совсем под слоем мишуры. Но главное, что
в доме раздавался веселый смех, царили радость и счастье.
Вчера же дочка получила всего-навсего один подарок - домик для своей
говорящей куклы, а рождественский обед хоть и был изысканным, но подавался
им сюда, в номер, ибо Тэсса была не в силах видеть лица людей в общем зале.
По ее щеке покатилась слеза. Непонятно, кого ей жалко больше - саму себя или
Камиллу с предстоящим ей будущим, в котором девочке суждено жить без отца.
Трудно было до конца понять весь ужас того, что произошло с ними.
- Не плачь, мамочка, а то потечет тушь. Да и дедушка говорил, что в
семье Питт-Ривер никогда не плачут.
- Да, ты права. Когда я была маленькой, плакать не разрешалось. Правда,
и смеялись мы мало. Но ведь теперь наша фамилия Андерсен, значит, надо жить
по правилам, установленным папой, а не дедушкой.
- А папочка разрешал нам плакать?
- Разрешал, родная, только плакать нам тогда не хотелось. Получается
так странно в жизни. Правило "Не плакать!" нужно человеку только тогда,
когда ему есть из-за чего плакать.
- Кажется, я поняла.
Тэсса улыбнулась дочери и позволила себе предаться воспоминаниям. Пит
Андерсен ворвался в ее жизнь как ураган, и она влюбилась, даже не узнав еще
его имени. Причиной явилась его манера смеяться. Юмор вообще был самой его
характерной чертой, и искренний смех Пита, заразительный и счастливый,
привлекал к нему внимание.