"Луи-Поль Боон. Моя маленькая война " - читать интересную книгу автора

общественной лестнице, то став безработным и снова опустившись вниз? Где то
утро, когда ваша жена сказала: "Я чувствую в себе новую жизнь"? И тут же
появляется полицейский с повесткой о мобилизации; и вот уже жена должна
оплачивать сама этот дом, так же как и посылки, которые она присылает, и
письма, которые она пишет сегодня: "Я его не чувствую, может быть,
что-нибудь случилось?" - и на следующий день: "Слава богу, я почувствовала,
как он шевельнулся!"
Между тем вы получаете один франк солдатского жалованья в день, солдат
обворовывают: воруют и масло, и ботинки, офицеры пьянствуют, и наконец
разражается война - как раз в тот момент, когда вы сидите на берегу канала
Альберта, они находятся прямо перед вами, эти серые сволочи, а другие
сволочи сидят за вашей спиной, предоставляя вам все расхлебывать. Ваш
ребенок уже пытается ходить, но вы об этом не знаете. Вы не знаете, нужно ли
жене платить налоги, а если нужно, то платить их неизвестно чем - и в этот
момент ПАДАЮТ БОМБЫ! Может быть, она уже мертва?


БУМ!

Это где-то совсем рядом!
И кому только пришло в голову возлагать великие надежды на канал
Альберта, кому пришла в голову безумная мысль, что все происходящее похоже
на большие маневры?

ЗОЛОТЫЕ РЫБКИ

Я знал, что Ван ден Абеле лежит с разорванным в клочья плечом, но я не
смотрел на него, я повернул голову в сторону лейтенанта из девятой роты,
который стоял посреди маленькой улочки и кричал, размахивая руками:
"Saligauds, boches!"[4] Как будто они могли это услышать с противоположного
берега канала. Тем более что шума тут хватало. Рядом с нами стрелял длинными
очередями пулеметчик, он сидел на стуле, который вынес из молочного магазина
по соседству, и ему, вероятно, все это представлялось спектаклем, чем-то
вроде чемпионата страны по стрельбе. Похоже - если не считать, конечно,
пикирующих бомбардировщиков и этой нестерпимой жажды.
- Да, - сказал телефонист, - это уж как кому на роду написано. Если
суждено тебе умереть, то от смерти никуда не уйдешь.
Дингес ответил, что здесь - разрази тебя гром! - за один час людей
умирает больше, чем в его деревне за десять лет. На что телефонист пожал
плечами и начал объяснять, что потому мало людей и умирает в деревне, что
судьба предопределила им умереть здесь - такова НАША СУДЬБА. Дингес хотел
было что-то ответить, но тут на нас с воем обрушились пикировщики и
раздалось "та-та-та-та-та!". Мочи никакой не было! Два санитара ругались и
кричали, что они, черт побери, не могут быть повсюду одновременно. "Я сам
ранен", - возмущенно заявил самый толстый из них. Нет, здесь нам больше не
выстоять, особенно из-за бессмысленных приказов.
- Сходи за боеприпасами, - сказал лейтенант. Боеприпасов действительно
не было: полчаса назад они взлетели на воздух. - И постарайся раздобыть для
меня хлеба, Луи, - добавил он.
Он пришел к нам из учебной роты простым капралом, и каждый год, когда