"Реванш" - читать интересную книгу автора (Уилкинсон Ли)ГЛАВА ДЕСЯТАЯНа виллу Дольче они приехали ранним вечером, и хоть было все еще тепло и солнечно, дневная жара уже спала. Они вместе поднялись по ступенькам, и пока Эндрю переносил багаж в спальню, Бэл, взвинченная до предела, прошла в гостиную. Окна на террасу были широко распахнуты, на камине стояла огромная ваза с цветами, но никаких признаков присутствия экономки не наблюдалось. – Я разрешил Марии уйти, – раздался с порога голос Эндрю. – В медовый месяц можно обойтись без ее опеки. – И добавил ласково: – Ты начинай устраиваться, а я пойду приготовлю нам чего-нибудь выпить. Сидя на диване и рассматривая комнату, которая казалась теперь еще уютнее, чем ей запомнилось, Бэл сделала попытку расслабиться. Относительно короткий перелет из Лондона прошел спокойно. Она, выполняя молчаливую просьбу Эндрю, поддерживала вежливый разговор, какой обычно ведут едва знакомые люди. Словно не было никакого венчания, с горечью подумала Бэл. От мрачных предчувствий голова у нее разболелась, а желудок свело судорогой. Вернулся Эндрю и вручил ей высокий матовый бокал фруктового сока. Он уже снял пиджак, но выглядел по-прежнему элегантно в свободных брюках, темной шелковой рубашке и галстуке. Содержимое своего бокала он осушал стоя, устремив задумчивый взор на греющиеся в солнечных лучах крыши. Затем ослабил узел галстука и сел рядом с ней. Демонстративно отстраняясь от него, Бэл поняла, что он лишь выглядит расслабленным, а на самом деле натянут как струна. Взяв за предплечье, он дернул Бэл к себе и, глядя в ее испуганные, но дерзкие глаза, с небольшим нажимом сказал: – Я не позволю обращаться со мной как с прокаженным. Я твой муж… Вырвавшись из его рук, она вскочила на ноги и резко повернулась к нему лицом. – Ты не прокаженный, ты хуже! Ты презренный интриган! Ты сказал мне, что не знаешь Мортимера Хармена. Но ты обедал с ним в тот день, когда мы впервые встретились в ресторане, и это он звонил тебе в пентхаус. Будешь отрицать это? – Не буду, но я старался лгать как можно меньше. Она негодующе закричала: – Не утруждай себя новой ложью! Хармен поставлял тебе информацию и… Она замолчала, озаренная новой догадкой. – И именно он сообщил тебе, что я уехала в Италию! – Да, твой отец упомянул при нем, что ты остановишься в квартире, принадлежащей компании. Я как раз направлялся к тебе в то утро, когда заметил, как хулиган пытался украсть твою сумку. Вот, значит, как все просто! – И Хармен помогал тебе захватить папину фирму, разве не так? Что ты предложил ему? Членство в правлении? Пост директора? – Что-то в этом роде плюс солидное денежное вознаграждение, когда я полностью буду контролировать компанию. Я навел справки и узнал, что он чрезвычайно любит вино, женщин и музыку, так что подкупить его не составило ни малейшего труда. Спокойный тон его признания был для Бэл ударом в солнечное сплетение. Какая-то ее часть, наверное та, которая любила его, еще надеялась, что он отметет все обвинения и как-нибудь объяснит свое неблаговидное поведение. – Зачем тебе «Грант и Филе»? Для такого богача, как ты, это же капля в море… Не успела она до конца договорить фразу, как уже знала ответ на свой вопрос. – Фирма тебе не нужна… Ты хочешь расквитаться с отцом за… – она размышляла вслух, – за прошлое… Ты мстишь за своего отчима… Вот почему ты скрывал эту родственную связь, вот почему ты представил сводного брата только на свадьбе. Ты хотел шокировать папу. Но тебе не удалось. И тебе не удастся завладеть компанией. – Уже удалось. Это короткое замечание огорошило ее. Но она вновь собралась с силами. – Без акций Эллен? – Вчера они были оформлены на мое имя. – Не верю. Она во Франции, кажется в Эперне, с мужчиной по имени Жан-Клод… – Получив согласие твоей мачехи на продажу акций, я оплатил ей это путешествие во Францию в качестве подарка. Словно собираясь доконать ее, он безжалостно продолжал: – Мне принадлежит фабрика по производству шампанского в Эперне с офисом в Париже. Жан-Клод работает дистрибьютером на Елисейских Полях. Он охотно согласился поухаживать за красивой блондинкой. – Ты хотел держать ее подальше! – На это были причины, – спокойно согласился Эндрю. Бэл не успела как следует вникнуть в его ответ, а он уже продолжал: – Хармен тайком скупил все акции, какие смог, но мне по-прежнему нужны были принадлежащие твоей мачехе, чтобы получить контрольный пакет. Кстати, должен сказать, что она продавала их в полной уверенности, что ваша фирма просто выкупает их обратно, так что на ней нет никакой вины. Потом Хармен обнаружил, что какую-то бумагу она случайно не подписала… Бэл вспомнила телефонный голос, встревоженно толковавший о какой-то ошибке. – Я поехал в Эперне, чтобы уладить дела, но обнаружил, что Жан-Клод превысил свои полномочия и куда-то увез твою мачеху. Я прождал до обеда, но, когда они так и не появились, мне ничего не оставалось, как вернуться домой. Да, это объясняет, почему он чуть не опоздал на ужин и почему у него было столько дел на следующий день. Но оставалось одно, чего она никак не могла понять. – Если ты думал, что уже добился контрольного пакета, зачем надо было держать Эллен подальше от нас? – В новом приступе озарения она высказала догадку: – Можешь не говорить, я знаю. Она могла рассказать нам, и правда всплыла бы до свадьбы. А ты хотел абсолютного реванша, тебе понадобилась не только компания, но и я… Да, именно так и было, Бэл нисколько не сомневалась. Вот почему он так настойчиво обхаживал ее, вот почему пошел на крайние меры, чтобы разорвать ее помолвку. Она покачала головой, что-то здесь не сходилось. Если ему вдруг потребовалась жена, то на свете полно женщин, более достойных такой чести, – красивых, умных, утонченных… – Почему именно я? – А ты не знаешь? Да, пожалуй, теперь знаю. Из пересохшего горла она извлекла обличающие слова: – Потому что папа любит меня, а по какой-то неведомой причине ты решил отобрать у него все. Эндрю вздохнул. – Это начиналось именно так, но… Она злобно перебила его: – А тебе никогда не приходило в голову, что, узнав все это, я просто развернусь и уйду? Или ты полагал, что я буду настолько… заворожена тобой, что смогу простить все на свете? Он не успел ответить, так как она небрежно бросила: – Теперь понятно, почему ты так хотел от меня нежных чувств. Узы любви куда крепче, чем узы страсти. – В панике она вскочила на ноги. – Ладно, страсть страстью, но меня тебе не видать как своих ушей. Я немедленно возвращаюсь в Лондон, чтобы как можно скорее получить развод. Откинув голову назад и прищурив серо-голубые глаза, он пристально смотрел на нее. – А на каких основаниях? – сладким голосом пропел он. – Собираешься доказать, что между нами не было брачных отношений?.. Выражение лица выдало Бэл. – Боюсь, что это тебе не поможет, дорогая женушка. В качестве новобрачного я и так выказал немалое терпение, нам давно уже пора в постель. – С таким подлецом я в постель ни за что не лягу, даже если на земле не останется других мужчин, – бросила она ему в лицо. – Мне противна сама мысль о твоем прикосновении. Эндрю тоже поднялся на ноги с искаженным злобой лицом и, прежде чем она успела понять его намерения, схватил ее и потащил в спальню. Она отчаянно пыталась освободиться, но для него не представляло особого труда сломить ее сопротивление. Захлопнув дверь ногой, он бросил ее на кровать. – Нет… – умоляла она севшим голосом. Но он уже сдирал с нее одежду, касался губами мочек ушей, нашептывая страстные слова, и всего через несколько секунд она сдалась – Эндрю утихомирил ее и пробудил в ней такую страсть, что все прошлое и будущее уже не имело значения. Бэл проснулась в мрачном состоянии духа, и даже яркое утреннее солнце ничуть не радовало ее. Она не могла смириться с мыслью о своем ночном позоре. Неужели перед ним невозможно устоять? – с ужасом подумала она, вспоминая о последней любовной схватке. Нынешнее ее отчаяние было прямо пропорционально испытанному ночью удовольствию. Эндрю надеялся воспользоваться ею как оружием для захвата отцовской фирмы, а она-то, дуреха, размечталась о любви! Никаких чувств он к ней не испытывал, хотя сейчас они лежали рядом, словно были половинками единого целого. Эта притворная близость была для нее настоящей мукой. Может, она застонала от боли? Она почувствовала, что Эндрю проснулся. Вскоре его рука фамильярно накрыла ее грудь, дразня сосок. После всех пережитых обид это наглое прикосновение оказалось искрой, угодившей в бочку с динамитом. Она резко вырвалась и, встав на колени, со всей силы ударила его ладонью по щеке, наслаждаясь громким звуком пощечины. Ошеломленный Эндрю отреагировал не сразу. Не давая ему времени опомниться, она набросилась на него с безудержной яростью. – Я нен-навижу тебя! – Слова с трудом прорывались сквозь всхлипы. – Если ты думаешь, что я все-таки останусь… Ему удалось наконец поймать ее запястье, но оба они свалились с кровати на полированный паркет. Как-никак обладатель черного пояса по дзюдо, Эндрю обхватил ее руками и предусмотрительно перекатился, смягчая собой падение. – Ты, дикая кошечка, – проговорил он. Схватив Бэл за обе руки, он удерживал их у нее за головой и, обхватив ногами ее ноги, не давал подняться. – Отпусти меня, – простонала она в отчаянной попытке вырваться. Он тяжело дышал, прядь темных волос падала на лоб, но голос был тверд, когда он сообщил ей: – Я намерен продержать тебя в таком положении, пока ты не успокоишься. Наконец уступив, он поднял ее на кровать и лег рядом. Ее единственной мечтой было оказаться от него как можно дальше, поэтому она сделала очередную попытку отползти. Он опять схватил ее за руку и вернул на место. – Не уходи, я хочу поговорить с тобой. – Убери, пожалуйста, от меня руки. – Только если ты согласишься выслушать то, что я тебе скажу. – Не хочу ничего слышать, – ее рот упрямо сжался. – Я не жду прощения, я… – Какая жалость, – перебила она, – а я просто умираю от желания простить тебя. Проигнорировав этот выпад, он продолжал: – Но мне кажется, нам надо поговорить и прояснить ситуацию. Я хочу знать, почему ты на меня набросилась. У нее даже дыхание перехватило от такой наглости. – Полагаешь, у меня не было причин для того, чтобы… – Чтобы превращаться в бешеную кошку? Бэл подняла на него глаза. Возмутительно! Она же и виновата! Тем не менее ей стало очень стыдно за свое поведение. – Сам напросился, – ответила она неуверенным голосом и, чуть не плача, добавила: – Извини. Я не хотела этого, – она махнула рукой в сторону поля боя. – Но теперь, когда я узнала, почему ты женился на мне… – Но ты – Ты признался, что хотел за что-то отомстить отцу. – Хотел, но потом раздумал. Я должен все тебе рассказать по порядку. Он шевельнулся, и Бэл, решив, что он собирается обнять ее, откатилась на самый дальний край кровати. – Я выслушаю, – согласилась она, – но после этого все равно уйду. – Отлично, если после того, что я расскажу, ты не изменишь своего ко мне отношения, я не стану тебя удерживать. Не дождавшись ни слова в ответ, он спросил: – Что ты знаешь о том, как была создана «Грант и Филе»? – Только то, что вначале это было совместное предприятие, в которое оба партнера вложили равные суммы. – Поэтому, когда Конрад Филе ушел из фирмы, половина должна была принадлежать ему? – Думаю, да. – После того как Конрад и моя мать погибли, я обнаружил, что денег совсем нет. Дом заложен, а вместо наличных только долги. Я навел справки и, узнав, что он ушел из «Грант и Филе» без гроша в кармане, решил, что твой отец каким-то образом лишил Конрада его доли и фактически ограбил его. Бэл побелела как покойник. – Это неправда. Даже если забыть, что сама компания в то время находилась на грани финансового краха, отец никогда в жизни так не поступил бы, поверь мне. – Я верю. Сейчас. Но тогда я был в ярости и вознамерился заполучить компанию. Для этих целей я связался с Мортимером Харменом. Я спросил его о финансовом положении фирмы и был поражен представленными цифрами. Они доказывали, что добрая половина активов исчезла, хоть я и знал, что Конрад ничего не получил. Заподозрив, что твой отец куда-то скрыл эти деньги, я нанял частного детектива, поднаторевшего в этой сфере, и в среду он принес мне результаты своих исследований. Как выяснилось, мой отчим стал неисправимым игроком. Твой отец узнал, что происходит, и устроил ему скандал. По словам его секретарши, которая оказалась ценным источником информации, начались частые ссоры между партнерами. Разрыв же произошел, когда твой отец обнаружил крупную недостачу. Он обвинил Конрада в присвоении денег. Тот признался, что «одолжил» около пятидесяти тысяч фунтов, чтобы уплатить висевший на нем долг, но причастность к исчезновению остального отрицал. Твой отец не поверил и сказал, что, если тот не уйдет из фирмы, он подключит полицию. Когда моему детективу удалось изучить все бухгалтерские книги, он обнаружил нечто странное. Пропажу пятидесяти тысяч установить оказалось легко, но остальные суммы исчезали неизвестно куда. Выявилась систематическая подделка документов. Но самое интересное, что суммы продолжали уплывать и после ухода Конрада из компании. Все указывало на то, что мошенничеством занимался опытный бухгалтер, и это убедило меня в невиновности твоего отца. Оставался Хармен. Как секретарь фирмы он стал первым подозреваемым… Поэтому, пока ты переодевалась, я вкратце изложил твоему отцу то, что говорю сейчас тебе, и предоставил ему право поступить по своему усмотрению. Мне показалось, что после нашего отъезда он намеревается поставить в известность полицию. – Ты рассказал отцу – Не все, я опустил фрагмент про акции твоей мачехи. Словно тиски сжали ее сердце, когда она задавала следующий вопрос: – Он знает, почему ты женился на мне? – О, разумеется, знает. Бэл закрыла глаза. Это было как раз то, что она хотела скрыть от отца. Несмотря на все ее отчаянные попытки сдержаться, горькие слезы вырвались из-под крепко сжатых век и потекли по щекам. – Не плачь, моя любовь. От этого бессмысленного обращения ей стало только хуже. Закрыв лицо руками, она стала громко всхлипывать. Когда он попытался обнять ее, она отодвинулась от него и закричала: – Как ты мог поступить так жестоко? Ты же и до свадьбы знал, что отец не виноват. Зачем тебе понадобилось заходить так далеко? – Потому что я Эндрю дотронулся до ее мокрой щеки и тихо сказал: – Останься, пожалуйста. Если мы постараемся, то сумеем добиться счастья. Я знаю, ты все еще думаешь о Бентике, но скоро ты забудешь о нем и… Он прервался, увидев, что Бэл мотает головой. Даже сквозь загар заметно было, как он побледнел. – Наверное, после того, что я натворил, я не заслуживаю счастья. Но, Бэл, если когда-нибудь твои чувства изменятся… – Они не изменятся, – поспешила перебить его Бэл. Увидев муку в его глазах, она поднесла его ладонь к своим губам и приглушенным голосом продолжила: – Я давно не думаю о Родерике, я уже поняла, что мое чувство к нему было простой симпатией… Эндрю смотрел на нее с пробудившейся надеждой, но, не желая так легко отпускать его с крючка, она сказала: – Но это не значит, что я готова остаться с тобой. Он потянулся к прикроватной тумбочке, достал оттуда аккуратно запечатанный сверток и вручил ей. – Независимо от того, останешься ты или нет, я хочу сделать тебе свадебный подарок. Дрожащими руками Бэл развернула бумагу и затаила дыхание. На акциях, когда-то принадлежавших Эллен, теперь стояло ее имя. В них была завернута фарфоровая статуэтка Джесса Харленда, изображавшая молоденькую девушку в джинсах. Бэл подняла на Эндрю глаза, полные слез. – Спасибо… У меня нет для тебя подарка… – большая прозрачная слезинка скатилась по ее щеке, – …кроме моей любви. Теперь я – Ты останешься? Она сделала вид, что думает. – Да, но при одном условии. – При каком? – На обратном пути в Лондон мы займемся любовью в воздухе. Я не прочь вступить в Майл-Хай-клуб. Эндрю с облегчением рассмеялся. – Уверен, это нетрудно будет устроить. Прижавшись к нему, она серьезно произнесла: – Открою тебе секрет. Что бы ни случилось, я тебя покинуть не в силах. Его лицо озарилось счастьем. – И не пытайся. Будь со мной до глубокой старости, пока смерть не разлучит нас… Но до этого у нас куча дел. С чего мы начнем первый день совместной жизни? – Как насчет яичницы с беконом? Он поцеловал ее в кончик маленького носа. – До или после? – Хм, после, я думаю. Но сперва надо устроить это в надежное место. – Бэл протянула ему статуэтку. Поставив ее на тумбочку, Эндрю повернулся и обнял Бэл. Невероятно нежные поцелуи и ласки увлекли ее в водоворот страсти. Любить и быть любимой – это чудесно! |
||
|