"Андрей Бондаренко. Седое золото ("Группа Азимут" #1) " - читать интересную книгу автора

всенепременно: либо как шпиона иностранного, либо просто как саботажника и
обычного врага народа...

Хорошо еще, что по лицу не настучали, хотя и могли запросто.
Запихали в неуклюжую черную машину, где водитель от Ника и двух
сопровождающих был отгорожен железной решеткой, повезли.
Недолго совсем ехали, в полной тишине, минут сорок всего. Ясно, что до
Ленинграда так и не добрались. Судя по всему, Пушкин, или же Красное Село, а
может, и Ломоносов.
Забор с колючей проволокой по периметру, ворота темно-зеленые, в цвет
его комбинезона, на воротах - одинокая красная звезда.
Въехали на территорию: здание двухэтажное, красного кирпича, с
зарешеченными окнами, над входной дверью висела скромная табличка
"Следственный изолятор".
Понятное дело, странно было бы табличку "Гостиница" увидеть, да еще с
пятью золотыми звездочками пониже надписи.
Двое обломов в темно-синем поволокли Ника по коридору. Там, в тупичке,
обнаружилось что-то вроде регистратуры: сидел себе дядя заспанный за столом,
тоже весь в темно-синем, газетку листал. Посмотрел на Ника, газету в сторону
отложил, открыл толстый журнал, ручку достал - из деревянного школьного
пенала.
- Фамилия, имя, отчество? - спросил лениво.
- Иванов Николай Андреевич, - ответил Ник честно.
Записал дядя, не торопясь, язык от усердия высунув, эти сведения в
журнал, зевнул пару раз и продолжил:
- Год рождения?
- Восьмидесятого года, - осторожно так, чисто на всякий случай, ответил
Ник.
Посмотрел дядя удивленно, засомневался:
- Напрасно ты, паренек, врешь. Ну, никак ты на пятьдесят семь лет не
тянешь, так, на тридцатник только. Хотя и не мое это дело, пусть у товарища
следователя голова болит, он за это свои деньги немалые и получает.
Записал и уже у сопровождающих Ника милиционеров поинтересовался:
- Причина задержания?
Те переглянулись между собой, один из них неуверенно доложил:
- Хулиганство во время показательных прыжков с парашютом! Выполнял
прыжок в неуставной форме одежды!
- Ясное дело, - констатировал дядя, заполняя журнал. - Разгильдяйство и
головотяпство налицо. Разбаловались, о дисциплине забыли! Ничего, посидишь
тут суток трое - сразу поумнеешь! Все равно сейчас тобой некому заниматься,
все заняты на праздничных мероприятиях. Сидорчук! Отведи этого вояку
недоделанного в третью камеру!
Из другого закутка появился толстый пожилой милиционер, пошел дальше по
коридору, звеня связкой ключей и что-то бормоча себе под нос, жалея о том,
что отменили розги - очень действенный инструмент в деле воспитания
молодежи. Ник и двое сопровождающих отправились следом за старым ворчуном.
По узкой, почерневшей от времени лестнице поднялись на второй этаж.
Сидорчук, противно скрипя ржавым ключом в замке, открыл неприметную
коричневую дверь и жалостливо прошептал Нику, предварительно подмигнув:
- Ты это, веди там себя правильно. Оно, может быть, и пронесет.