"Андрей Бондаренко. Гусарские восьмидесятые ("Байки замшелых романтиков" #1)" - читать интересную книгу автора

в себя погруженные.
Вот и Агранович этот не от мира сего был - даже фамилий своих студентов
не мог запомнить, постоянно ошибался - ну, неинтересно ему это было.
И внешность у профессора соответствующая - черный потертый костюм,
бородка клинышком, пенсне старомодное, скрывающее взгляд отсутствующий -
вылитый академик Тимирязев - из фильма "Депутат Балтики".
А вот преподаватель по практическим занятиям - Витюков по фамилии - был
полной противоположностью Аграновича, - молодой, ушлый до невозможности.
Он как-то сразу понял, что Попович в его предмете не смыслит абсолютно
ничего, то есть - ноль полный. А, поняв это, тут же стал нагружать Поповича
многочисленными дополнительными заданиями. Но мы брата-гусара в беде не
бросили - совместными усилиями все задания эти порешали, получил таки
Попович свой зачет.
Ставя подпись в зачетке, Витюков зло прошипел сквозь зубы:
- Ничего, Попович, ничего. Мы с вами еще на экзамене встретимся, там
вот все точки над "и" и расставим, выведем кое-кого на чистую воду.
А экзамен по термеху следующим образом происходил: первые минут
двадцать в аудитории находился только один Агранович - раздавал студентам
билеты, по местам рассаживал, а потом - к моменту, когда первый желающий уже
был готов отвечать, появлялся Витюков, подсаживался к профессору и начинал
экзаменующемуся вопросы каверзные задавать, Аграновичу что-то на ухо
нашептывать. И профессор к его мнению всегда прислушивался, и двойки - по
просьбе Витюкова - ставил исправно.
Экзамены проходили в два приема - в первый день шли те, кто был
более-менее уверен в своих знаниях, во второй - все остальные. Я рискнул -
пошел сдавать экзамен в первый день, и все прошло нормально - четыре балла.
И вот сидим в общаге, с Михасем и Генкой Банкиным - такими же
счастливчиками, пивко бутылочное попиваем - празднуем, значит.
А тут и Попович пожаловал - смурной весь из себя, хмурый, словно туча
из мультика про Вини Пуха. Поздравил нас неискренне совсем, и говорит:
- А мне, похоже, кирдычок приходит. Загрызет меня завтра Витюков
насмерть, гадом буду. Хоть вещи иди заранее собирать - в Донецк родимый
возвращаться.
Жалко, конечно, Поповича - да что тут сделаешь?
А Попович пивка хлебнул и продолжает:
- Есть, впрочем, шанс один. Да опасное это дело, не каждому по плечу.
Слабовата нынче молодежь пошла, слабовата - риска боится. Ну, рассказывать
вам дальше, субчики, или не стоит - все равно откажитесь?
Мы дружно киваем, мол, рассказывай, конечно. Мы ребята не робкого
десятка, как никак - бравые гусары, а не какие-нибудь там - ботаники.
Ну, тогда слушайте, - оживляется Попович, - Агранович то у нас - гений,
с одной стороны, а с другой - лох чилийский, никого и в лицо то не помнит. А
Витюков на экзамены с опозданьем приходит - сами знаете. Вот если кто смелый
найдется и с моей зачеткой на экзамен сходит и минут за десять-пятнадцать
сдаст его - было бы здорово!
Не, понятное дело, надо и на шухер у двери кого-нибудь поставить, чтобы
если что - шум поднять, дабы засланный казачок смыться успел. Ну, как вам
план?
- А что, на, - план, как план. Только, на, проработать его тщательно
требуется, на, - тут же откликается Михась.