"Андрей Бондаренко. Гусарские восьмидесятые ("Байки замшелых романтиков" #1)" - читать интересную книгу автора

строго по кругу.
Тогда-то я и понял, что означает словосочетание - "круги ада". Именно
что - круги.
Постепенно опускаемся - в бытовом смысле.
Барак превращается в запущенное логово бомжей - на раскладушках - серое
постельное белье, кругом валяются вонючие носки и не менее вонючие портянки,
старые объедки, многочисленные окурки.
Сидит на высоком барачном подоконнике бригадир Михась, курит, задумчиво
рассматривает дырявые носки на своих лапах. Рядом с бригадиром пристроился
приблудившийся кот по кличке Кукусь. Кот тоже внимательно изучает Мишкины
пальцы - вдруг между ними кто-то съедобный завелся?
Михась переводит взгляд на помещение, долго, с грустью вселенской,
взирает на бардак этот, плюет в сердцах, тушит хабарик об подоконник и
щелчком отправляет его куда-то - между коек товарищей:
- Живем, на, как в свинарнике, на, твою мать!
Но уже ничего не сделать, усталость сильнее любви к чистоте, нет уже ни
у кого сил на подвиг - хоть немного убраться в этой норе.
Приехал как-то большой проверяющий, из регионального штаба ССО. Смело
дверь открыл, вошел - и тут же выбежал обратно, стошнило его прямо на
крыльцо.
Сделал пару замечаний, в помещение уже не входя, да и умчался куда-то,
по делам более важным.
С личной гигиеной - еще хуже. Холодной воды - море, вернее - целый
ручей, что за бараком протекает, но вода там - ледяная, а единственный
кипятильник еще в первую неделю исчезает в неизвестном направлении. Как
итог - большинство перестает чистить зубы, и, все поголовно - бриться.
А полноценная помывка - мечта заветная, для многих - вовсе
невыполнимая. Единственный душ с теплой водичкой - только в котельной, но
очередь туда - до морковкиного заговенья стоять - не достояться. Есть тен с
водогреем на автобазе, но пускают туда только блатных - комиссаров,
бригадиров, прорабов всяких.
Мы то с Лехой решили эту проблему кардинально, на третий день после
приезда - сперли с какой-то ближайшей стройки (новый барак недалеко
молдавские шабашники возводили) три рулона толи, и одной местной старушке за
пару вечеров заплат на крышу протекающую поставили. За это бабулька нам
иногда крохотную баньку топила - аккурат к концу рабочего дня. А как
остальные целый месяц без мытья нормального обходились - мне до сих пор не
понятно.
Потом то попроще стало - в конце июля погода жаркая установилась,
вычистили с десяток бочек двухсотлитровых пустых - из под химии какой-то, в
черный цвет выкрасили. Половина - для мытья тел грязных, другая - для
постирушек. С утра дежурный их водой из ручья наполняет, солнце работает на
совесть - к вечеру теплой воды - хоть залейся. Очередность купания в бочках
тупой честный жребий устанавливает, ни каких тебе привилегий пакостных -
демократия полная - все строго по очереди, друг за другом в бочки влезают.
Сомнительна такая гигиена, но ничего не поделаешь - другой то нет.
Одновременно приходят две новости. Первая - возвращается часть отряда,
отправленная на вторичную промывку золота. Вторая - в магазин Леспромхоза
завезли спиртное. И ни какую-нибудь дрянь, а настоящее "Яблочное" в бутылках
по 0,5 литра, шестнадцать - на - шестнадцать. По прямому договору с