"Филипп Боносский. Долина в огне " - читать интересную книгу автора

Она недоумевающе смотрела на него, потом с ужасом вскричала:
- Продать дом? Что это значит? Зачем нам продавать дом?
- Не знаю, мама, - нетерпеливо ответил Бенедикт, возвращая ей письмо. -
Мне надо идти. Покажи письмо папе.
Он пошел к уборной и выкатил тележку. Джой ждал его.
- Пошли! - сказал Бенедикт, таща за собой тележку.
Они спустились по Тенистой улице, потом свернули к деревянной лестнице,
которая вела на вершину холма. Джой подхватил тележку сзади, и они вместе
понесли ее вверх по длинной лестнице, останавливаясь через каждые десять
ступенек, чтобы немного передохнуть. Темнело. Долину окутали серые сумерки.
Казалось, они сгустятся, прежде чем зажгут уличные фонари, и сразу же
наступит непроглядная тьма. Неясные очертания домов расплывались в
полумраке. Далеко на западе над высокой черной трубой мусорной печи взлетел
сноп желтого пламени. Он вонзился в небо и погас.
На середине лестницы, которой, казалось, не будет конца, мальчики
остановились и посмотрели вдаль, в сторону шлакового отвала. Там, на самом
краю откоса, остановился поезд из десяти вагонеток; на таком расстоянии
круглые ковши были похожи на опрокинутые наперстки. Бенедикт вспомнил, как
они с отцом Брамбо смотрели отсюда вниз на Литвацкую Яму.
- Джой, - сказал он. - Ты чувствуешь какой-нибудь запах?
Джой потянул носом.
- Нет, - ответил он.
Небо внезапно вспыхнуло, вся долина ярко озарилась. Ее будто беспощадно
выставили напоказ, уличили в чем-то постыдном: дома предстали во всей своей
неприглядности. Одна из вагонеток опрокинулась. Шлак вывалился из нее
гигантским, докрасна раскаленным комом. На мгновение ком покачнулся и
застыл, пылая на фоне темного горизонта, а потом начал свой стремительный
спуск вниз по склону откоса. Огненные куски отлетали от него во все стороны,
как звезды из вертящегося колеса. На полдороге ком раскололся, и на
мгновенье обнажилась его пылающая сердцевина, светясь так ярко, что мальчики
почувствовали резь в глазах, а затем и она разорвалась, как огромная бомба,
и рассыпалась на тысячи кусков, которые покатились вниз, подпрыгивая и
дробясь по пути, пока не достигли подножья откоса. Они догорали в
какой-нибудь сотне метров ото Рва. За первым комом последовал второй, - этот
быстро распался и вытянулся по откосу, как огненный язык. Третий был похож
на сплошную реку огня и дыма. Небо горело. Над долиной словно навис пылающий
свод; зловещий свет отражался в окнах домов. Негритянские лачуги вдоль
Большого Рва обрисовывались с ужасающей четкостью. Их толевые крыши
коробились и размягчались от невыносимого жара.
Два мальчика молча глядели на это обычное для них зрелище. Даже на
таком расстоянии - мили за три от откоса - они ощущали палящий жар. Лица у
них были испуганные, словно они наблюдали какое-то страшное бедствие.
- Человек упал! Вот только что! - неуверенно заявил Джой.
- Брось врать, - оборвал его Бенедикт и зашагал вверх по лестнице.
Едва они вошли в город, как обоим стало немного не по себе. Они были
здесь непрошеными гостями, чужаками. Бенедикт всегда чувствовал себя
"чужаком" в городе, хоть и знал, что там тоже есть католики, которые,
конечно, были бы о нем самого высокого мнения, знай они о его набожности. Он
приходил как-то в церковь святой Марии, даже прислуживал однажды во время
обедни, но то была католическая церковь ирландцев, и она ему не понравилась.