"Борис Бондаренко. Ищите Солнце в глухую полночь" - читать интересную книгу автора

Год 1961

1

Я видел, как падает снег, когда подходил к окну, и иногда
останавливался, чтобы посмотреть, как мягко ложатся крупные хлопья на белую
землю. Потом опять принимался ходить по коридору из конца в конец. В одном -
гладкая бело-коричневая стена с голубой полосой посредине, в другом -
широкое холодное окно, выходящее на пустырь. В дальнем углу пустыря
виднеется серое здание морга, и иногда я вижу, как по белой земле, из
которой торчат тонкие черные прутья замерзших акаций, катится тележка,
накрытая простыней, и тогда невольно приходит в голову, что в этой больнице
умирает слишком много людей.
В коридоре всегда холодно и безлюдно, и можно ходить, ни на кого не
натыкаясь, и никто не мешает думать.
И я хожу - изо дня в день, вот уже целую неделю. Должно быть, я
прошагал за это время не меньше ста километров - ведь я хожу и утром, и
днем, и вечером. Приятно ходить после того, как почти месяц пролежал на
койке. А когда лежишь целыми днями, и слушаешь одни и те же нескончаемые
разговоры о болезнях, и знаешь, что сам серьезно болен, тогда становится
совсем скверно. И когда мне разрешили вставать, я стал много ходить.
Семьдесят три шага - от стены до окна. И семьдесят три шага обратно -
от окна до стены.
А в палатах все та же шелестящая негромким говором жизнь, и один день в
точности похож на другой. Старые неумные анекдоты, плоские шутки; и все
неизменно возвращаются к одному и тому же - у кого что болит и у кого
сильнее болит. И почему все они так любят говорить о болезнях?
- После вас придется заново красить полы.
Это говорит сестра. Традиционная шутка, на которую полагается
улыбаться.
Я улыбаюсь.
- Идите в палату - уже четвертый час.
Я опять улыбаюсь и иду в палату.
На мое счастье, там уже все спят. А мне в это время никогда не удается
уснуть. И становится как-то уж очень не по себе. Начинается это после
четырех, когда уже нет света и еще нет темноты, и приходится лежать,
смотреть на матовые прямоугольники заледеневших стекол и слушать дыхание
спящей палаты. И лезут в голову мысли, от которых некуда деться, и начинаешь
понимать, насколько плохи твои дела...
Дверь тихонько скрипнула, на пороге появилась неясная фигура в белом.
Светлана, "сестренка", как все зовут ее здесь. Симпатичная девушка,
общая любимица. Ей уже восемнадцать, и ей кажется, что это очень много - во
всяком случае, вполне достаточно, чтобы считать себя взрослой женщиной.
Может быть, так ей кажется потому, что у нее никого нет - она из детдома.
В нашей палате всего четыре человека, все выздоравливающие больные,
большие любители поесть и поспать. Светлана приходит ко мне в это время -
она знает, что я не сплю днем, - и мы шепотом разговариваем. Она любит
слушать мои рассказы об университете, страшно смущается, когда делает мне
уколы, и совсем по-детски сердится, если приходит Галя.