"Александр Бондарь. Год Чёрной Обезьяны" - читать интересную книгу автора

Глава 14.


Звезды тихо таяли над ночным городом. Ровные силуэты многоэтажек
прорисовывались нечетко сквозь синеватую мглу. Свет на кухне в этот час
был потушен. Лена и Беляков сидели в креслах и неспеша потягивали
остывающий чай. Беляков смотрел в окно.
- Бывают моменты, - проговорил он, cкосившись на Лену, когда я вдруг
начинаю чувствовать себя романтиком.
Та повернула голову.
- Ты хочешь сказать, что будешь сейчас меня трахать?
Детектив поморщился.
- Я хочу говорить стихами, а ты сводишь все к грубой пошлости.
Лена поставила свою чашку на стол.
- Говори прозой. Я это скорее пойму.
- Ты не любишь стихи? - У Белякова в голосе прозвучала обида.
Лена откинулась в кресле.
- Не сейчас.
- Жаль. Это грустно очень. - Беляков разочарованно пожал плечами. -
Именно теперь-то меня и тянет на поэзию. Все мы немножко поэты. Но я
сейчас - особенно. Помню, в детстве был ужасно сентиментальным. Я всегда
плакал, по любому поводу. Или мне не дали конфету, или мама ушла надолго.
А уж как я надрывался, когда падал или ударялся обо что-нибудь нечаянно...
Детектив усмехнулся и покачал головой.
- Я просто рыдал.
Лена взяла свою чашку.
- Когда я была маленькой - старалась никогда не плакать. Даже если было
действительно очень больно. Все другие девчонки плакали по любому поводу,
а чаще - без повода. Я - нет. Мама всегда удивлялась. Ей такое казалось
странным. А мне - наоборот. Я всегда думала, что плакать - это
унизительно.
Беляков смотрел на Лену с уважением. Та допила свой чай и поставила чашку
на столик. Потом поднялась с места, отряхнув на себе халат.
- Я хочу спать, - сказала она негромко.
Лена заметила, как в темноте у Белякова тихо по-кошачьи блеснули зрачки.
- Я - тоже, - заявил он.
Лена посмотрела на него с сочувствием и, чуть улыбнувшись, качнула
головой:
- Я имею в виду не это.

... Алик Кабардинец сидел один за ресторанным столиком. На тарелке
покоился расковырянный ужин. Рядом - две почти пустые бутылки - с русской
водкой и грузинским вином. Алик выплеснул в бокал остатки водки и залпом
прикончил. Пустой бокал он отчаянно с силой швырнул об пол. Несколько пар
глаз за соседними столами покосились на него с опаской. Кабардинец
откинулся на спинку стула и, дымя сигаретой, слушал, как колхозного вида
девка на сцене пропито-прокуренным голосом исполняла прошлогодний шлягер
Алены Апиной - грустную историю о непутевой Ксюше, отвергнувшей клевого
парня Витюшу и спутавшейся с уголовником.