"Александр Бондарь. Год Чёрной Обезьяны" - читать интересную книгу автора

и пожалуешься.
- Пошли, - бросил Красиков.
Несчастная испустила вопль - такой громкий, какой только смогла. И
продолжала дергать веревки, раскачивая туда и сюда кресло.
...Стихли шаги за порогом. Прогудела машина.
Беляков огляделся. Он посмотрел на пламя и понял, что потушить его он уже
не сможет. Развернувшись всем креслом, он начал передвигаться назад.
Девушка видела это. С безумной надеждой в глазах она наблюдала за его
движениями. Когда Белякову удалось-таки справиться с одним из ящиков, он
принялся посылать туда пальцы, пытаясь захватить то, что там было.
Связанная журналистка не понимала смысла его действий, но соображала
подспудно, что от этого зависит сейчас ее жизнь. Она вся подобралась и
судорожно шевелила губами, бессильная чем-нибудь помочь Белякову.
И вот, наконец получилось извлечь из ящика письменного стола нечто. Это
был большой складной нож, в костяной рукоятке которого пряталось,
наточенное как бритва, лезвие. Руки у Белякова затекли, стянутые веревкой,
кнопка ему никак не давалась. Минуты две он промучился, прежде чем из
массивной и тяжелой, как кастет рукоятки выскочило наружу лезвие. Тем
временем пламя, сожрав уже почти все бумаги, жадно облизывало письменный
стол.
Сдавив дыхание, следила молодая женщина за тем, как Беляков пытается
разрезать веревку.
Занавеска вспыхнула так, словно была из ваты. Огонь все сильнее
распостранялся вокруг. Комната наполнялась дымом; оба - Беляков и
журналистка уже начинали кашлять от едкой гари, что забивала нос и
разъедала глаза. Девушка вскрикнула от бессильного ужаса: раскрытый нож
выскользнул из рук Белякова и сейчас лежал на полу. Подумав секунду, тот
оттолкнулся от стены ногами, качнулся и тяжело ударился спиною о пол. У
него чуть не вылетели все внутренности. Но удушливый дым все активнее
распространялся по комнате, и Беляков понимал, что времени у него осталось
немного. Ковер, на котором он лежал сейчас, медленно тлел, и пламя
подбиралось все ближе.
Намертво привязанная к креслу несчастная репортерша, не отрываясь,
следила за каждым движением. Она была бессильна чем-то помочь. Дым
дурманил, слепил глаза, и не отпускала одна мысль: стоит только сейчас
отключиться, и это - конец. Это - смерть.
...Но вот, веревки треснули. Пошатываясь, как пьяный, детектив поднялся
на ноги. И сразу же поперхнулся дымом. Чуть не упал. Потом отшвырнув нож,
подхватил кресло и с размаху бросил его в дверь, уже объятую пламенем.
Дверь распахнулась, тяжело закачавшись на петлях. Беляков двинулся к
выходу. И тут только до связанной журналистки дошло окончательно: ее
участь здесь никого не интересует.
- Стой! - Закричала она, задыхаясь от ужаса и от дыма. - Назад! Освободи
меня!
Беляков остановился и поглядел. В голове у него что-то провернулось. Он
подошел к журналистке, подобрал нож с пола и одним взмахом рассек веревки.
Спотыкаясь, оба вышли наружу. Здесь ноги у несчастной подкосились сами,
она опустилась на траву. Не глядя на нее, Беляков побрел к своей машине.