"Владимир Болучевский. Дежавю " - читать интересную книгу автора

Зарычать? Нет. Ну-у? Пра-авиль-но: "Мы с тобой одной крови. Ты и я". Не
совсем, правда, но... Бытие определяет сознание. А житие наше, Господи...
Закончив рассуждать, Адашев-Гурский пододвинул к себе телефон и,
уверенно не попадая пальцем решительной руки в дырочки диска, набрал номер.
На другом конце трубку сняли со второго гудка.
- Слушаю.
- Петр?
- Да. Ты, Сашка?
- Вас беспокоят из Лиги Наций. Комитет сексуальных реформ.
- Кончай трепаться, на трубу звонишь. Говори, что надо?
- Лимон баксов и "Вальтер ППК".
- В штопоре?
- Обижаешь. Можешь заехать? Мне необходима перевязка, я весь
кровоточу,
- В штопоре. Иди в жопу.
- Нет, Петюнь, я серьезно, можешь заехать? Очень надо.
- Ну, в общем, я уже здесь, на Васильевском. Жди через полчаса.
Роджер.
- Кто?
- Конец связи. Хрен в пальто...
Ровно через полчаса в квартире Адашева-Гурского посреди комнаты, чуть
расставив ноги и глубоко засунув руки в карманы брюк, стоял мужчина и
скептическим, чуть насмешливым взглядом рассматривал все вокруг.
Лет ему было на вид от тридцати до сорока пяти - в зависимости от
того, на сколько он сам хотел выглядеть в данной ситуации и в данный
момент. Одет он был просто, но дорого, роста чуть выше среднего, крепкий.
Люди посторонние могли бы принять его и за бандитского авторитета, и
за президентского пресс-атташе, опять-таки - кем ему самому хотелось
выглядеть сию минуту. И еще - в его серых, чуть усталых глазах было что-то
такое, от чего у всех баб, хоть раз в жизни испытавших оргазм, моментально
становилось тревожно на душе.
- Ну что? Расскажи нам свою историю, благородный дон.
Александр сделал зверское лицо, взвыл, а потом начал абсолютно
спокойным голосом:
- Родился я в Кордове, где отец мой жил в полном довольстве...
- Ладно, Пашеко, завязывай, именем искупителя твоего, - прервал его
Петр Волков. - А рожи корчить тебе, кстати, уже без надобности. Что за
бомжатник?
- А вот вижу я по глазам вашим, что вы меня неправильно поняли...
- Да как же тебя понять, если ты и не говоришь ничего, пес смердящий?
После совместного распития, что ли? На почве личной неприязни?
- Нет, Петр, - подчеркнуто официально произнес Гурский. - На меня
наехали. Бандиты.
- Что за бред? Ты-то при каких делах? Вот ведь я же говорил - будешь к
себе таскать по пьяни всяких, тебя не то что обнесут, тебя грохнут. Или
хату отнимут. Душевный ты наш. Что за дела?..
- В том-то и вопрос.
- В чем?
- А в том, Петя, что я совершенно не понимаю, что, собственно,
происходит в настоящий момент.