"Шэрон Болтон. Последняя жертва " - читать интересную книгу автора

помещены в палату интенсивной терапии.
Из оставшихся двух взрослых особей больше всего досталось молодому
самцу: поперек всего брюха у него зияли глубокие рваные раны, на обеих
передних лапах виднелись следы укусов, половина морды была откушена, и мне
особенно не нравилось, как выглядит одна из его передних лап.
- Ублюдки! - сказал за моей спиной Крэг, старший медбрат, и с ним
трудно было не согласиться.
Барсучьи бои были запрещены в Великобритании еще в 1835 году, но и в
наши дни проводятся эти незаконные жестокие развлечения. По какой-то
необъяснимой причине в последние годы на юго-западе страны эта забава
переживает, пожалуй, второе рождение. Правила проведения боев были предельно
просты: брали здорового взрослого барсука, намеренно наносили ему увечья,
чтобы не убежал, и помещали в загородку с несколькими собаками. Потом
делались ставки на то, сколько удастся продержаться барсуку.
Одно время бои обычно проводились в норах - естественной среде обитания
барсуков, но теперь животных все чаще вытравливают из нор собаками, тайно
перевозят и помещают в ямы. Отдаленная сельская местность, особенно если там
имеется подходящее помещение, - например, старые хозяйственные постройки, -
популярное место проведения боев, но свидетельства барсучьих боев находили и
в городах, в промышленной зоне или на заброшенных складах.
Если барсуку удается выйти из схватки победителем, его забивают до
смерти битами. Обнаружить трех выживших особей - дело необычное; я могу это
объяснить только тем, что бой прервали и преступники были вынуждены бежать.
Одного барсука уже поместили в крепкую, с частыми прутьями клетку,
поэтому мне не пришлось думать, как с ним справиться. Барсуки - необычайно
сильные, абсолютно непредсказуемые и зачастую агрессивные животные. К тому
же у них на удивление мощные челюсти. Боже упаси, чтобы вас - хоть один
раз! - укусил барсук! Больше часа я пыталась стабилизировать его состояние;
я обработала самые серьезные повреждения и ввела ему обезболивающее. Теперь
все зависело только от самого животного.
Крэг опускал верхнюю стенку клетки до тех пор, пока второй барсук не
оказался обездвиженным, и тогда я вколола ему в заднюю лапу медетомидин,
кетамин и буторфанол - довольно действенную смесь анестетиков и
болеутоляющих. Когда вводишь анестетик, необходимо контролировать дыхание
пациента. Это было заботой Крэга. Когда я увидела, что барсук больше не
опасен, я открыла клетку, и мы с Крэгом уложили барсука на операционный
стол.
Животное потеряло много крови. Мне не сразу удалось найти вену, но
когда нашла, я быстренько поставила капельницу с метилпреднизолоном - чтобы
вывести барсука из шокового состояния, и антибиотиком амоксицилином - чтобы
не допустить распространения инфекции.
- Есть надежда арестовать преступников? - поинтересовалась я, когда
стала обрабатывать рану на морде, с облегчением обнаружив, что мышцы не
задеты глубоко.
Местами шкура свисала лохмотьями. Я попыталась зашить разрывы.
- Вряд ли, - ответил Крэг приглушенным из-за маски голосом: на
юго-западе страны туберкулез у животных встречается часто. Не все барсуки,
разумеется, являются разносчиками заболевания, но мы обязаны принимать меры
безопасности, когда лечим их. - У полиции есть номер грузовика, они
отследили машину до самого Эксетера,* но эти машины почти всегда оказываются