"И.Я.Болгарин, Г.Л.Северский. Адъютант его превосходительства" - читать интересную книгу автора

Несколько раз с лихим посвистом и гиканьем залетали на взмыленных конях
одуревшие от попоек махновцы - и снова на улочках наступали грабежи и
разносилась пьяная стрельба.
За последние дни положение на фронте резко изменилось. Части Добро-
вольческой армии захватили Луганск и теперь пытались изо всех сил раз-
вить успех.
До Очеретино было еще далеко. Но по ночам занимались над горизонтом
багряные отсветы. Они совсем не походили на те спокойные и плавные зар-
ницы, освещающие степь в пору созревания хлебов. Вот и не спалось людям
в предчувствии новой беды. Ни души на улицах, ни тени. Над запыленными
плетнями свешивались потяжелевшие ветви вишен и яблонь.
Павел Кольцов торопливо прошел в конец пустынно-тихой Базарной улицы,
вышел к кладбищу. В эти годы люди мало думали о мертвых - хватало забот
о живых. Кладбище поросло тяжелой, могильной травой. А над нею, как пни
в сгоревшем лесу, торчали верхушки массивных каменных крестов и остовы
истлевших от сырости и забвения деревянных, отчего кладбище странно по-
ходило на пожарище.
Пройдя кладбище и за ним пустырь, Кольцов увидел старый дом, обнесен-
ный с трех сторон высоким, уже успевшим покоситься забором. Стараясь
быть незамеченным, вдоль забора прошел к дому, внимательно оглядел окна,
закрытые изнутри громоздкими дубовыми ставнями. Было тихо и мертво,
словно дом давно покинули хозяева.
Павел осторожно поднялся на крыльцо и негромко постучал в дверь три
раза и, сделав небольшую паузу, еще три раза, затем, отойдя на шаг, за-
курил.
Дверь долго не открывали. Несколько минут он вообще не слышал никаких
признаков жизни, хотя каким-то шестым чувством ощутил, что его оттуда,
изнутри, осторожно разглядывают. Затем в глубине дома едва послышались
легкие шаги, и щель входной двери затеплилась красноватым светом. Встре-
воженный женский голос спросил:
- Вам кого?
- Софью Николаевну, - тихо и спокойно сказал Кольцов и, немного по-
медлив, добавил со значением: - Я от Петра Николаевича.
Там, в доме, видать, не торопились впускать. Раздумывали. Прошло нес-
колько томительных мгновений, и было неизвестно, поняли ли обитатели до-
ма полупароль или нет.
- Вы один? - наконец отозвался тот же голос.
И тогда Кольцов, отступая от железных правил конспирации, сердито
сказал:
- Боюсь, если еще минут пять простою, то буду уже не один.
Эти слова возымели действие: прогремел отодвигаемый засов, резко
звякнули защелки и замки. Воистину, здесь жили потаенно. Дверь открыла
пожилая дама с грузными, мужскими плечами. В руках она держала керосино-
вую лампу.
Придирчиво оглядев Кольцова с ног до головы, хозяйка посторонилась,
пропуская его в дом. Павел подождал, пока она задвигала все засовы, за-
пирала с какой-то неуклюжей тщательностью все замки. Затем, освещая путь
лампой, провела Павла в большую комнату, заставленную громоздкой старин-
ной мебелью с бронзовыми нашлепками, причудливыми вензелями и хитрыми
завитушками. Вещи говорили, что еще совсем недавно здесь жили по-барски.