"Билл Болдуин. Рулевой [NF]" - читать интересную книгу автора

обязанность знать официальный язык Облачной Лиги. В те времена Лига
являлась одним из основных покупателей экспортируемых империей товаров.
Брим фыркнул - этого о нем не знал практически никто даже на борту его
собственного корабля. Впрочем, и делиться своими знаниями с кем-либо он не
собирался, пусть до сих пор это и не давало ему мало-мальски заметного
преимущества. Разве что он разобрал, что весь их отряд собираются
немедленно перевести на борт пристыкованного к грузовику корвета.
Он прислушался к нестройному гулу плохо синхронизированных
генераторов. Где-то за переборкой щелкнул затвор. Брим повернул голову.
Амхерст продолжал стоять у люка, как окаменелая от ужаса статуя. Рядом бок
о бок громко храпели в углу Урсис и Барбюс. Даже в своем плачевном
положении Брим невольно улыбнулся - уж этих двоих никто в здравом уме
тревожить не будет.
Он тряхнул головой. Как бы то ни было, он получил хороший урок (хотя
трудно себе представить, что он может пригодиться в каком-нибудь
отдаленном лагере рабов). Но если и блеснет когда-нибудь для него луч
свободы, Вилф Брим готов был поклясться, что никогда впредь не станет
выполнять приказов, продиктованных единственно страхом. Он снова с
отвращением покачал головой. Если бы он вовремя попытался урезонить
струсившего старшего помощника (или если бы Урсис проигнорировал его
приказы и продолжал работать с пультом), они могли бы уже нестись сквозь
гиперпространство домой, в безопасность. А вместо этого "Рыггец" со своим
жизненно важным грузом скоро продолжит прерванный полет в порты Лиги.
Карескриец сердито пожал плечами. Поздно сокрушаться. Он решительно
отогнал от себя тоскливые мысли - от самобичевания не было решительно
никакой пользы, особенно теперь, когда основные ошибки выявлены и
тщательно проанализированы. Он заставил себя думать о другом, например о
золотых кудрях и чуть хмурящихся в улыбке бровях. Об алых влажных губах, о
"Древнем Риме" Лацерты. В ушах его отчетливо, как если бы все это было
только вчера, звучал хрипловатый голос: "Ни сотне космолетов, ни всем
эскадрам разом..." Марго Эффервик.., ее рука - такая горячая и мягкая в
его руке.., ну почему их встреча была так коротка? Стройные ноги,
маленькие сапожки... Другие строки вдруг пришли ему на ум, написанные,
казалось, специально для нее, пусть Лацерта складывал строфы за тысячу лет
до того, как ее голубые глаза впервые увидели свет.

Она ступает, красотой звезде подобна.
В ее сиянии солнцам и мирам кичиться неудобно.

Он снова тряхнул головой. Забавно, как эта короткая встреча тронула
его. Какие-то несколько минут, но, как оказалось, воспоминание о них до
сих пор бережно хранится в его памяти. "Она ступает, красотой звезде
подобна..." Он улыбнулся. Вечно он мечтает о несбыточном! Впрочем, на этот
раз привычка, похоже, подвела его. Как это он ухитрился не обратить тогда
внимания на ее фамилию? В тот же вечер Пим пришлось прочитать ему целую
лекцию: Эффервик! Прекрасная юная воительница была не только внучкой
Сабара Эффервика (аскетичного главы влиятельного клана Эфферов), но и
знатной принцессой, находящейся в родстве с самим покойным императором
Эриоедом III.
Он саркастически хмыкнул. Надо же, карескриец, разговаривающий лично