"Владимир Богомолов. Красный Дундич " - читать интересную книгу автора

вылетел из лазарета. А Дундич наклонился над своим другом и просит его,
чтобы тот потерпел еще немного, пока он привезет доктора.
Когда Дундич вошел в свою комнату, там уже санитарка Гриппа и
Шпитальный пришивали к новенькому французскому кителю погоны капитана и две
планки орденских ленточек.
- Добро, други мои!- воскликнул довольный Олеко, примеряя костюм
капитана.- Мадам, примите мою благодарность,- поблагодарил он Гриппу.
Дундич нередко, уходя в разведку, надевал костюмы офицеров ненавистной
ему белой армии. Говорил он по-русски с сильным акцентом, но зато неплохо
владел французским языком, знал немецкий, и это помогало ему легко выдавать
себя за офицера союзных армий.
Теперь Дундич решил выдать себя за французского офицера штаба генерала
Деникина, едущего к генералу Мамонтову. А чтобы было похоже, что прорывались
они сквозь красные позиции, Дундич велел Гриппе перевязать ему голову.
Шпитального обрядили в мундир унтер-офицера.
Пока ехали до Белуженского, два раза их останавливали кордоны белых.
Но, услышав нерусскую речь и фамилии Деникина и Мамонтова,- пропускали
дальше. В хуторе Дундич спросил у первого казака, где находится лазарет, и
показал на свою перевязанную голову. Казак указал хату, над крыльцом которой
развевался белый флаг с красным крестом.
Заехав в переулок, Дундич сказал Шпитальному, чтобы тот пошел в лазарет
и объяснил фельдшерице, что его господину плохо и он не может дальше ехать,
просит срочно помочь ему.
Прошло несколько томительных минут, которые показались Дундичу часами.
Наконец, он увидел невысокую светловолосую женщину, а за ней Шпитального с
большой медицинской сумкой. Дундич положил голову на гриву коня, искоса
наблюдая за улицей.
Когда фельдшерица подошла к Дундичу, он поприветствовал ее
по-французски и сказал, что большевики так тяжело ранили его, что он не
может сделать ни одного шага. Фельдшерица попросила Шпитального помочь ей
снять офицера с коня. Она положила свои руки на плечи Дундича. В тот же миг
Олеко легко поднял ее в седло и сказал:
- Я не француз, мадам. Я - красный Дундич!
Лицо фельдшерицы побледнело, глаза закатились, и она беспомощно
опустила руки.
Дундич еще крепче прижал ее и предупредил, что если она вздумает
кричать, он убьет ее, а если она согласится поехать с ним и сделать операцию
нескольким красным бойцам, то будет отпущена целой и невредимой. Но
фельдшерица не слышала слов Дундича, она была в обмороке. Вдвоем с
ординарцем они запихали ей в рот косынку, связали руки, перекинули через
седло. Дундич снял с себя черную лохматую бурку и накрыл ею пленницу. Затем
не спеша поехал к крайним хатам.
На обратном пути белые, узнав офицера-иностранца, молча пропускали его,
отдавая честь.
Проехав последний дозор, Дундич пришпорил своего коня, и тот быстро
помчался к хутору, где стоял красный полк.
Помощь пришла вовремя. Все бойцы были спасены.
Утром Дундич пришел в лазарет и совсем по-детски, виновато попросил у
Лиды прощения за вчерашнюю выходку. Волнуясь и от этого еще сильнее коверкая
русские слова, разведчик сказал: