"Владимир Богомолов. Момент истины (В агусте сорок четвертого...) (Главы 1-50)" - читать интересную книгу автора

лет тридцати пяти мужчина с бледным худым лицом, покрытым рыжеватой
щетиной, в польском защитном френче и поношенных шароварах. Левой ноги у
него не было, и штанина, криво ушитая на уровне колена, болталась
свободно. В правой полусогнутой руке он держал наган.
Это и был председатель сельсовета Васюков.
Пустыми грязными сенцами они прошли в хату, обставленную совсем бедно:
старая деревянная кровать, ветхий тонконогий стол и скамья. Потемнелые
бревенчатые стены, совершенно голые, на печи - рваный тюфяк и ворох
тряпья. На дощатом столе - крынка, тарелка с остатками хлеба и стакан
из-под молока. Тут же, уставясь стволом в окно, стоял немецкий ручной
пулемет. В изголовье кровати, закинутой порыжевшей солдатской шинелью,
висел трофейный автомат. Воздух в хате был кислый, спертый.
Васюков ухватил старое вышитое полотенце и вытер скамью; Алехин сел.
Не оставляя костылей, Васюков опустился на кровать и посмотрел выжидающе.
Алехин начал издалека: поинтересовался, какие вески* и хутора входят в
сельсовет, как убираются хлеба, много ли мужиков, как с тяглом, и задал
еще несколько вопросов общего характера.
Васюков отвечал обстоятельно, неторопливо, придерживая левой рукой
культю и время от времени болезненно морщась. Он знал хорошо и местность,
и людей, в разго-
- ---------------------------------------
* Вески - деревни (белорус.).
воре его проскальзывали польские и белорусские слова; однако по говору
Алехин сразу определил: "Не местный".
- Вы что, нездешний? - улучив момент, спросил капитан.
- Смоленский я. А здесь попал в сорок первом в окруженье и партизанил
три года. Так и остался. А вы по каким делам? - в свою очередь
поинтересовался Васюков.
Алехин поднялся, достал командировочное предписание и, развернув,
предъявил его.
- "... для вы...пол...нения за...дания коман...дования", - медленно
прочел председатель. - Ясен вопрос! - осмотрев печать, немного погодя
сказал он, возвращая документ и ничуть, однако, не представляя, какое
задание может выполнять этот пехотный капитан с полевыми погонами на
выгоревшей гимнастерке в Шиловичах, более чем в ста километрах от
передовой.
И Алехин, наблюдавший за выражением лица Васюкова, понял это.
Он оглянулся на перегородку и, услышав от Васюкова: "Там нет никого",
посмотрел инвалиду-председателю в глаза и тихим голосом доверительно
сообщил:
- Я по части постоя... расквартирования... Возможно, и у вас будут
стоять... Не сейчас, а ближе к зиме... месяца через полтора-два, не
раньше. Только об этом пока никому!
- Ну что вы, - понимающе сказал Васюков, явно польщенный доверием. -
Разве я без понятия? И много поставят?
- Да, думаю, в Шиловичах примерно роту. Это уже как командование
решит. Мое дело ознакомиться с обстановкой, посмотреть местность и
доложить.
- Роту - это можно. А больше не разместить, - сказал Васюков
озабоченно. - Вы так и доложите - больше роты нельзя. Ведь их обиходить