"Евгений Федорович Богданов. Високосный год" - читать интересную книгу автора

пенсионерки откровенно глазели на нее. Оценив по достоинству осанку и
медлительную походку инженеровой жены, они все же по привычке перемывали ей
косточки:
- Ишь, идет, не торопится!
- Известно: городская, балованная. Скоро уедет.
- И не говори, матушка. Разве у нас такая приживется. Уедет
беспременно.
- Чего ей здесь делать-то? Книжки выдавать скоро прискучит. Вон,
заречного зоотехника жена бросила. Сбежала в Соломбалу. Говорят, за морского
офицера замуж выскочила по второму разу...
- И эта, должно быть, укатит.
Но Лиза, судя по всему, не собиралась убегать из Борка от мужа, и это
порядком-таки озадачило старух.

Лиза выросла в городе на Северной Двине, и этим сказано все. Без Двины
нет северянина. Без нее этот обширный край превратится в унылое тундровое
болото. Двина кормит, поит и вдохновляет всех, кто на ней родился и вырос.
Она питает воображение, рождает былины, сказы и песни, водит по холстам
рукой художников. Она одинаково властно удерживала возле себя юношей и
степенных бородачей. На ее берегах рождались, жили, работали и умирали в
преклонных летах шлюпочные мастера, лоцманы и шкиперы, полярные
исследователи, военные моряки и цивильные капитаны дальнего и каботажного
плаваний. С весны до поздней осени на двинском стрежне дрожали от ветров
туго натянутые, промытые дождями паруса рыбачьих шхун, коптили небо паровые
суда, шлепая по волнам плицами первобытных колес; в более поздние времена ее
воды бороздили тральщики и лесовозы, дизель-электроходы и "Ракеты". Разве
только не навещали двинское устье из-за большой осадки атомные ледоколы...
Архангельск жил Северной Двиной. Ей, словно родимой матушке, он поверял
свои радости и печали. В летнюю пору по выходным дням жители шли на берег
подышать чистым воздухом, послушать ропот волн. Даже поздней осенью,
одевшись потеплее, иной горожанин выходил на набережную полюбоваться густой
и холодной кромешной тьмой, в которой слышался плеск тяжелых предзимних
волн, и, словно светляки, плыли мимо разноцветные сигнальные огни портовых
буксиров.
Лиза с детских лет полюбила Двину, и по правде говоря, она, будучи
горожанкой, поехала в село не без опасений. Но Двина, река ее детства, здесь
тоже была рядом. Это до некоторой степени утешало ее. И нельзя было не
считаться с работой и положением мужа.

Прибыла она сюда два года назад, в середине июля. Муж встретил на
пристани, отправил вещи на машине объездной дорогой и предложил Лизе
пройтись пешком напрямик через луг.
Было тепло и чуточку влажно от вчерашнего дождика. На лугу отцветали
травы, готовясь лечь под острые ножи тракторных косилок. Степан Артемьевич
рассказывал Лизе, что луг веснами заливает водой, а потом она уходит, и
потому тут такой богатый травостой. Кое-где в траве поблескивали под солнцем
маленькие озерца. Он сказал, что в половодье в них заходит рыба из реки и,
не успев уйти до спада воды, остается тут на радость рыболовам.
Лиза радовалась тому, что тут тепло, воздух чистый и в небе тянутся к
горизонту тоже чистые белые облака. Ей стало даже жарко, она сняла кофточку.