"Евгений Федорович Богданов. Когда отцветают травы (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

Догнал ее, сел в весла. Зойка вдруг перестала браниться.
- Яшка, кассу-то, кассу утопил!
Яшка хватился рукой за грудь. Кошелька не было. На берегу, мокрая
с ног до головы, Зойка приседала от смеха. Он направил лодку вверх по
течению, перестал грести и начал высматривать свой кошелёк в воде.
Быстро нырнул и вскоре над водой показалась его рука, победно
размахивавшая кошельком.
Причалив к берегу, Яшка, не обращая внимания на насмешки Зойки,
стал раскладывать на лавочке подмоченные деньги, чтоб просохли. Зойка,
взойдя на обрыв, сняла платье, выжала его и развесила на куст. Яшка,
забыв о деньгах, поднял вверх лицо и смотрел, не отрываясь, на гибкую
фигуру девушки. Сиреневый купальник плотно обтягивал ее стройное тело.
Солнце ласкало загорелые руки и ноги. Зойка отжала волосы и стала их
заплетать в косы.
- Перестань глазеть! - строго сказала она и зашла за кусты.
Теперь Яшке видна только ее голова.
- Очень нужно! - ответил он и снова стал расправлять мокрые
бумажки.
Зойка протянула из-за кустов руку:
- Принеси сумку!
Яшка послушно принес сумку и опять спустился к лодке.
Платье под жарким солнцем и ветром подсохло быстро. Девушка
натянула его на себя и бросила сверху:
- До свидания, папуасик! Встречай через час.
Возвращалась Зойка с туго набитой сумкой. Придерживая ее обеими
руками, осторожно спустилась вниз и тяжело перешагнула через борт.
- Фу, жарища! - сказала она и удобней устроила свою ношу на
коленях. Теперь девушка не позволяла себе озорничать.
- Ишь, нагрузилась! - дружелюбно сказал Яшка.
- Сегодня журналов много. Учителю - "Новый мир", агроному -
"Октябрь", "Нева", председателю какая-то бандероль, книги, наверное. В
читальню шесть журналов. Ну, а газеты почти в каждую избу. Да я и не
обижаюсь, что тяжело: пусть себе читают. Писем тоже достаточно.
- Мне нет письма? - спросил Яшка, хотя получать письма ему не от
кого.
- Тебе ещё пишут.
Яшка, щурясь на солнце, энергично грёб. Весла поскрипывали в
уключинах. Вдоль бортов журчала вода. Над рекой гулял теплый широкий
ветер. Он трепал Зойкины косы, поднимал подол ситцевого платья, оголяя
круглое розовое колено. Зойка поправляла платье и энергичным кивком
отбрасывала косы за спину.
Причаливал Яшка кормой, чтобы девушке было удобнее выходить.
Зойка уходила, и Яшке становилось скучно. Он привязывал лодку,
брал книжку и ложился на песок, прикрыв голову старой соломенной
шляпой. Но читать не хотелось, и он лениво смотрел на реку, которая
струилась вдаль среди отмелей, обрывов и кустарника. Яшка всё больше
чувствовал одиночество. Ему бы хотелось, чтобы на берегу опять
зазвенел голос Зойки, чтобы она была здесь, рядом и говорила с ним.
Шёл Яшке восемнадцатый год. Учился он неважно, в седьмом и
восьмом классах сидел по два года. Зойка над ним подтрунивала. Она