"Евгений Богданов. Поморы (Роман в трех книгах, кн.1)" - читать интересную книгу автора

куда ни сунь нос - везде кооперация, на нашего брата и смотреть не хотят.
Стало быть, нам надо железным клином вбиваться в нонешние порядки. И я
тебя попрошу: будь моим помощником в этом деле. Сегодня соберем мужиков,
все обмозгуем, да и решим.
- Ладно. На меня можешь положиться, - охотно согласился Обросим. - Надо бы
прикидку сделать, кого звать на собрание.
- Давай прикинем.
Оба склонились над столом, составляя список членов предполагаемой
"золотой" артели.

В конторе кооператива "Помор" у Панькина висел отпечатанный в типографии
красочный плакат:
ЧЕРЕЗ КООПЕРАЦИЮ - К СОЦИАЛИЗМУ!
На плакате крестьянин со снопом спелой пшеницы стоял на крыльце дома с
вывеской: "Товарищество по совместной обработке земли". Широким жестом
крестьянин призывал всех желающих приобщиться к ТОЗу. На дальнем плане
трактор "фордзон" перепахивал поле.
Перед собранием единомышленников Вавила тоже позаботился о плакате.
Венька, расстелив на полу широкую полосу из склеенных листов бумаги,
старательно выводил крупными буквами:
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КООПЕРАТИВ!
Рисовать крестьян Венька не научился, буквы получились неровными, но отец
все же одобрил старания сына. Лозунг вывесили в самой большой комнате -
столовой. Сюда собрали со всего дома скамейки и стулья, и к приходу
рыбаков обеденный зал выглядел, пожалуй, не менее официально, чем клубный.
Сюда пришли Григорий Патокин, бывший приказчик Вавилы, разбогатевший на
зверобойке, Демид Живарев и еще много других, - все "самостоятельные"
хозяева, люди расчетливые и осторожные. Они воздержались от вступления в
товарищество "Помор", потому что не очень верили в его основательность и
жизненность. Большинство их добывало рыбу и зверя силами своих семей, не
нанимаясь в покрут. Они имели морские карбаса, моторные и парусные елы,
снасти, ловецкие угодья и. Добывая себе хлеб насущный, жили в достатке.
Кое-кто в страдную пору использовал и наемный труд, брал поморских
батраков - "казаков" и "казачек". Вкладывать в кооператив "Помор" деньги и
промысловое имущество им не было расчета, потому что туда вступила в
основном беднота, не имевшая ничего, кроме рук.
И вот теперь Вавила предлагал объединиться на паях в свою особую артель.
Перед началом собрания, увидев плакат, Григорий Патокин, насмешливо
прищурясь, не без ехидства спросил:
- Ты чего, Вавила, перекрасился?
- Почему перекрасился? Что за намек? - Вавила побурел от возмущения, если
и не вполне искреннего, так, во всяком случае, откровенного. - Мы - люди
равноправные, и понимаем, что для государства теперь кооперация - дело
главное. Нас никто уж больше не может упрекнуть: вот, дескать, вы -
кулаки, мироеды и такие-разэдакие эксплуататоры. Теперь мы станем красными
советскими кооператорами!
- Вот, вот! Я и говорю: перекрасился, - перебил Вавилу злоязычный Патокин,
и мужики запересмеивались сдержанно, так, чтобы купец не обиделся.
Вавила поднял руку, призывая к порядку. Выкладывая свои планы и расчеты,
он, между прочим, сообщил, что, если "золотая" артель будет организована,