"А.Богданов. Очерки организационной науки." - читать интересную книгу автора

стало бы нисколько не легче от того, что все они будут обозначены, как
организационные.
Совсем иное, если по исследовании окажется, что между ними возможно
установить связь, родство, что можно подчинить их общим законам. Тогда
изучение этой связи, этих законов позволит людям наилучшим образом
овладевать этими методами и планомерно развивать их - и станет самым
мощным орудием всякой практики и всякой теории. Что же в действительности,
первое или второе?
Самое глубокое различие, какое известно нам в природе, это - различие
между стихийностью и сознательностью, между слепым действием сил природы и
планомерными усилиями людей. Здесь надо ожидать наибольшей разнородности
методов, наибольшей их несводимости к единству. Здесь и лучше всего начать
исследование.
Прежде всего оно наталкивается на факты подражания человека природе в
приемах и способах организационной деятельности.
Природа организует сопротивление многих живых организмов действию
холода, покрывая их пушистым мехом, перьями или иными мало проводящими
тепло оболочками.
Человек тем же самым путем достигает тех же результатов, устраивая себе
теплую одежду. Стихийное развитие приспособило рыбу к движению в воде,
выработавши определенную форму и строение ее тела. Человек придает ту же
форму своим лодкам и кораблям, при чем воспроизводит и строение скелета
рыбы: киль и шпангоуты в точности соответствуют ее позвоночнику и ребрам.
Посредством "паруса"
перемещаются семена многих растений, животные с летательными
перепонками и т.
под.; человек усвоил метод паруса и широко применяет его на памяти
истории.
Режущим и колющим природным орудиям животных, напр., клыкам и когтям
хищников, были, вероятно, подражанием ножи и копья первобытных дикарей, и
т. под. В историях культуры можно найти сколько угодно таких иллюстраций.
Самая возможность подражания, в сущности, уже достаточное
доказательство того, что между стихийной организующей работою природы и
сознательно планомерною - людей нет принципиального, непереходимого
различия. Не может быть подражания там, где нет ничего общего*1. Но еще
ярче и убедительнее выступает эта основная общность там, где человек, не
подражая природе, вырабатывает такие же организационные приспособления,
какие потом находит и в ней познание.
Вся история развития анатомии и физиологии переполнена открытиями в
живом теле таких механизмов, от самых простых до самых сложных, которые
раньше этого уже были самостоятельно изобретены людьми. Так, скелет
двигательного аппарата человека представляет систему разнообразных
рычагов, в которой есть и два блока (для одной шейной и одной глазной
мышцы); но рычаги применялись людьми для перемещения тяжестей за
тысячелетия до выяснения этого анатомами, а блоки - за много сотен лет.
Всасывающие и нагнетательные насосы с клапанами устраивались задолго до
раскрытия вполне сходного с ними аппарата сердца. Также и музыкальные
инструменты с резонаторами, со звучащими перепонками изобретались много
раньше, чем были выяснены строение и функции голосовых органов животных;
равным образом, в высшей степени мало вероятно, чтобы первые собирательные