"Николай Владимирович Богданов. Пропавший лагерь (Пионерские повести) " - читать интересную книгу автора

стрижен под машинку.
Непоседа Рубинчик был горяч, задирист. Толстяк Боб невозмутимо спокоен
во всех случаях жизни и даже несколько ленив. В случае драки Рубинчик был
верток, как бес, а Боб бил редко, но крепко.
За разбивку палатки Рубинчик принялся с невероятной суетливостью. Он
носился вокруг, размахивая топориком, кричал, словно лез на абордаж
вражеского корабля, полотнища палатки путались у него под ногами, как
паруса подрубленной мачты.
Боб молчаливо, посапывая, вбивал где нужно колышки.
Остальные ребята их звена держали концы брезента.
- Тяни, Боб, тяни, чтоб звенела! Чтоб дождь горохом отскакивал! -
кричал Рубинчик.
Боб тянул, краснея от натуги.
- Еще, а ну еще! Понатужься, Боб!
Боб, которого дома звали Бориской, понатужился изо всех сил. Что-то
звонко треснуло, и все увидели, как он шлепнулся на землю, а вылетевший из
земли кол хлопнул его по лбу.
- Ну вот, перетянул, дубина! - бросился к нему с кулаками Рубинчик.
- Все мои шишки из-за тебя! - взревел Боб и пошел на приятеля в
контратаку.
Рубинчик пустился вокруг дерева. Боб за ним. И они закружились
каруселью так, что зрители покатились от хохота.
Подоспевший вожатый Федя в первый момент, как тренер, залюбовался
точными движениями ребят. Он был студентом Института физкультуры и только
на лето согласился поехать в лагерь.
- 3)нергично, резво... Молодцы!
А потом, опомнившись, дал свисток:
- Отставить!
И приказал всем идти купаться.
Тридцать три человека бухнулись в речку, шестьдесят шесть рук и столько
же ног взбурлили воду да как подняли брызги! Вот здорово было!
О том, с каким зверским аппетитом ужинали, пили чай с дымком, сваренный
на костре, и рассказывать нечего.
А вот какие сны снились в первую ночь в лагере, придется рассказать.
Прежде чем заснуть, ребята долго еще гудели в палатках, обмениваясь
впечатлениями. А потом притихли, услышав тревожный разговор взрослых.
Василиса Васильевна, для краткости именуемая Васвас, Иван Кузьмич
Калинов по прозвищу Калиныч и вожатый Федя Усатов, сидя на обрыве,
разговаривали приглушенными голосами. Это было так любопытно, что ребята
запомнили все от слова до слова.
Васвас. Что это, зарницы, что ли? В разных местах так и полыхают!
Вожатый Федя. Нет, зарницы блистают и гаснут... А это, похоже, зарева
далеких пожаров.
Калиныч. Да... Как в гражданскую войну... Поглядишь - кругом пожары.
Васвас. Здрас-сте, привезли ребят на отдых!
Калиныч. А ты что, газет не читала? Коллективизация - это революция в
деревне. Беднота наступает на кулака, кулак действует огнем и обрезом.
Опять льется кровь большевиков. Вторая гражданская война.
Вожатый Федя. Эх, я бы повоевал... Да вот ребита связывают. Моя главная
задача - вернуть их к учебному году окрепшими, поздоровевшими. Солнце,