"Николай Владимирович Богданов. Партия свободных ребят (Пионерские повести) " - читать интересную книгу автора

РЕЛИГИЯ - ДУРМАН ДЛЯ НАРОДА.
НЕ ЖАЛЕЙ, РЕБЯТА, ПОПОВСКОГО САДА И ОГОРОДА!

- Гм, - сказал, покрутив усы, Тимофей, - лозунг правильный, а вывод
странный.
- Более чем странный, - взвизгнул поп, - морковь повыдергана, вишни
оборваны!
- Ребячье баловство, - пожал плечами Тимофей.
- Какое же баловство, самая настоящая экспроприация! С угрозами. Вот,
полюбуйтесь, какое я требование накануне получил. - И поп Акакий предъявил
бумажку, на которой печатными буквами было написано:

ПОЖАДНИЧАЛ ДЛЯ БОЛЬНОЙ МЕДА - ПЕНЯЙ НА СЕБЯ.
ДОЛГОГРИВАЯ ПОРОДА!

- Гм, - смутился Тимофей и еще покрутил усы, - весьма невежливо...
конечно. А кому это вы, батюшка, не дали медку?
- Старушке одной, хворой Агафье, вы ее знаете, - ответил поп, - была
когда-то у меня в услужении. Чего ее медом раскармливать? Все равно не
нынче-завтра преставится... Сами понимаете - не в коня корм...
- Кто же это за нее заступается? - покрутил ус Тимофей. - Кругом
одинокая старушка, сильной родни нет, один только и есть внучонок Данилка,
да и тот слабосилен... Не велик застой!
- Так ведь это же не один кто-то, а партия! Вы полюбуйтесь, вот выписка
из постановления, - предъявил поп Акакий третий документ.


"Решили и постановили - запросить у попа Акакия немного меду для хворой
бабушки Агафьи, очень ей перед смертью медку отведать хочется.
"Обязательно, - говорит, - с батюшкиной пасеки, духовитого". Поручить
получить Данилу Фокину.

Председатель ПСР
Секретарь."

Подписи опять неразборчиво.
- Та-ак! - удивился Тимофей. - Новая партия у нас объявилась, ты
слыхал, товарищ Кочетков?
Иван Кочетков только покачал головой и отвернулся, чтобы скрыть усмешку.
- А может, Агафье-то стоило бы вам послать медку?
Столько лет на вашу семью проработала, - сказал он.
А поп Акакий так и вскинулся, так и завопил:
- Я насилию не уступлю! Я террору не поддамся!
Прошли времена "грабь награбленное"! Я вас к порядку призову! Нет
правды на местах, но есть она повыше!
И еще что-то кричал.
- Да вы успокойтесь, батюшка, - сказал ему вежливо Тимофей. - Мы
самоуправства не поощряем. Оставьте документики, мы в этом деле разберемся.
И когда обозленный поп ушел, обратился к Кочеткову: