"Леонид Бобров. Нас было тринадцать [D]" - читать интересную книгу автора

Когда, любовию и негой упоенный,
Безмолвно пред тобой коленопреклоненный,
Я на тебя глядел и думал: ты моя;
Ты знаешь, милая, желал ли славы я...

У Виктора был низкий красивый голос. Читал он,
сдержанно, негромко, с искренним чувством. Вера и Марина не
сводили с него глаз.
Кому он читал пушкинское "Желание славы"? Вере? Марине?
Или кому-то, кто остался в Москве, кого он мысленно сейчас
видел?.. Увы, впечатления вечера были испорчены его
финалом.
Кронид Августович был глуховат и тщательно это скрывал.
Все знали его недостаток и старались при нем говорить
погромче. Виктор же, будто нарочно, говорил с ним особенно
тихо, а в тот вечер сел напротив и стал молча шевелить
губами. Кронид Августович сначала растерялся, а потом все
понял и, ничего не сказав, ушел в свою комнату.
Возмущенный Петрович подошел тогда к Бойченко.
- Что ты ко всем привязываешься? Сам, что ли, без
недостатков? И над тобой посмеяться можно.
- Ну я смейтесь. Один восточный мудрец сказал:
Смех украшает жизнь. Без смеха
Жизнь не нужна, а смерть-утеха.
- Боюсь, что мудрец-это сам Виктор Бойченко, - вмешался в
разговор Б. В. - Однако уместнее вспомнить слова Фирдоуси:
Не обижай людей - придет расплата.
Нам счастья не сулит обида чья-то.
Если же говорить серьезно, то ваша выходка безобразна.
Вам здесь жить и работать. Прошу задуматься над моими
словами.
Б. В. был зол. Он даже привстал на цыпочки, как это
часто делают невысокие люди, когда хотят выглядеть более
внушительно.
Прошла еще неделя. Однажды за завтраком Кронид
Августович обратился к Б, В.:
- Борис Владимирович, мы закончили монтаж дополнительной
группы счетчиков. Если не возражаете, я еще раз проверю
схемы и в двенадцать начну эксперимент.
- А я, - заметил Бойченко, - сделаю кое-какие
предварительные расчеты и к этому времени приду на
установку.
Б. В. был явно доволен.
- Прекрасно. Действуйте. Может быть, и я загляну на
Бету.
После завтрака мы с Олегом направились на Альфу. Утро
было великолепным. Чистый, прозрачный воздух. Синее-синее
небо. Снег, искрящийся бесчисленными огоньками. Внизу, под
нами, клубились застрявшие в долине облака. Вдали сверкали
белоснежные вершины Шугнанского хребта.