"Глеб Бобров. Чужие Фермопилы " - читать интересную книгу автора

Процедуру осмотра белков глаз я уже знал и, безрадостно матерясь про
себя, поплелся в лазарет. Там тоже - особо не церемонились. Выдали пробирку,
потом капнули в мочу йодом и безошибочно поставили диагноз - гепатит. То
бишь - свободен, Федя, отлетался. Вали, родной, в карантин, и хари оттуда не
кажи... до самого вертолета!
Палатки санчасти в 83-м находились еще на старом месте - на окраине
палаточного городка, между саперами и полигоном. Там же, на самом отшибе,
одиноко стоял и карантин.
Захожу. Темно. Палатка без внутренней обшивки - одна резина. Полов нет.
На голой земле стоят три железные койки. На двух горой свалены старые
обоссанные матрасы. Отлично! Январь - он же в Афгане теплый, бля... не
Сибирь. Единственное, что порадовало, так это отсутствие людей. Когда ты
молодой, какой - душара! чем народу меньше, тем жизнь - краше.
Тут зашевелилась одна из коек и сиплый заспанный голос прогундосил:
- Привет, чувак, заходи...
Познакомились. Пацан - Толик с пятой мотострелковой. Мой призыв - брат
сопливый. По Термезскому карантину - не помню. И не земляк, но зато с
желтухой. Уже свой, блин, в доску. Да и впрямь, радуйся, что тут не "черпак"
и не "дед", а то бы уже трассером мельтешил! Да и вдвоем - не в одиночку, по
госпиталям шариться. Кто ж рад неизвестности, все боимся...
Выбрал три самых не вонючих матраса. Два обычных под низ, третий,
полуторный, укрываться. Не раздеваясь, в бушлате и сапогах лег, укрылся.
Уснул. В обед пришел санитар - принес еду. Поели. Опять уснул... и началась
- житуха.



x x x



Кормили, как положено, три раза. Вопросов - никаких. Пока перевал
закрыт - отдыхаем. Приходили ребята с роты. Принесли сигарет. По-моему, даже
завидовали: кто-то прошелся по поводу того, что, мол, все пашут, а эта жопа
- шлангует.
Из всех видимых неприятностей только паскудный вкус родного "Памира".
Оказывается, болезнь Боткина как-то интересно влияет на рецепторы, и если
еда кажется нормальной, то курить - просто невозможно!
А так - лафа! С Толяном все, что могли, "перетерли" за пару дней.
Остальное время спал. С ума сойти, по двадцать часов в сутки! На всю службу
вперед хотел отоспаться. Да куда уж там...
Когда дрыхнуть уж не было сил, в ночной полудреме стали посещать меня
воспоминания и мысли. Например, о несправедливости жизни...
Понятно - банально. Но для 18-летнего парня, все базовые ценности
которого крутились вокруг танцев, крепких кулаков и незакомплексованных
телок, бесспорно - прогресс. Это сейчас, когда я уже привык к
несправедливости мира (вот только никак не сживусь с подобным ощущением),
все понятно. Тогда же - иначе: "Ну, вот, за что? Надо было угораздить в
Афганистан попасть, так еще и желтуху зацепил вместо здрасьте, урод!".
Вспоминал покойного отца. С детства он приучал меня к здоровому образу